Только дома, столкнувшись с Кешей, я спустилась с небес на землю. Он выглядел усталым и слишком спокойным.
— Что случилось?
— Видел тебя с Гришей.
— И? Он машину возвращает, — ответила я. Кешка сразу встрепенулся.
— Я против, чтоб ты вновь садилась за руль, — сразу сказал Кеша.
— Пока я беременна, то согласна, а потом она понадобится.
— Я против. Ты за руль не сядешь. Это даже не оговаривается.
— Ладно, я не буду с тобой спорить, но мы с тобой можем эту машину продать. Лишние деньги не помешают. Если сложим твои накопления, продажу от моей машины, потом у меня будут какие-то выплаты за третьего ребенка. Если все это сложить, то сможем с тобой купить квартиру. На всех нас, включая детей.
— Мама будет квартиру продавать. Мне мою часть отдаст. Сумма небольшая, но если мы с тобой все сложим, то сможем уйти со съема, — согласился Кеша. — Если распишемся.
Он так это сказал, что как будто решил передумать. Я его не понимала. Смотрела на него и не понимала.
— Вы есть идете? — спросил Павел, который дежурил на кухне.
— Идем, — ответил Кеша.
Ужин, за котором мы спокойно разговаривали. Я наслаждалась этим общением. Мне нравилось слушать про оценки и про встречу Кешки и матери, о которой он едва обмолвился. Опять всплыл Алик, который позвонил почему-то Павлу и просил найти ему денег. Кешка запретил даже думать об этом.
— Сам ему поможешь? — спросила я.
— Пока нет. Через год. Я его предупреждал, что если он опять к ним полезет, то мы не будем общаться год. Он полез, значит опять планирует гадость. Ему нужно понять, что земля крутится него, но он отказывается это понимать. Из-за этого и попал в тюрьму.
— Кеш, но вы же друзья, — напомнила я.
— Мы ими и останемся. Но на моих условиях, — ответил Кеша.
Все отношения были на его условиях. При этом он прямо заявлял эти условия и люди с ним соглашались. Даже я согласилась, только одевала в таком случае водолазку. Чаще всего он был очень нежным. Слащаво-нежным. Но иногда на него находило. И тогда в порыве страсти на моем теле появлялись мелкая россыпь синяков. Чем больше он нервничал, тем меньше себя сдерживал. Я к этому привыкла. К тому же он начал учитывать и мою интересы. Так почему бы и нет? Ведь отношения — это взаимный интерес и уважение интересов.
После ужина Павел ушел к другу на час. Рита пошла смотреть сериал, а я осталась с Кешей пить чай.
— Ты хочешь к нему вернуться? — спросил он.
— К Грише? Нет. Чего мне к нему возвращаться?
— Вы сегодня хорошо общались, — сказал Кеша.
— И? Я его давно не люблю. Жила с ним по привычке. С тобой все иначе.
— Вер, я не буду тебя держать и шантажировать. Хочешь уйти, то уходи, но при условии, что ребенок останется со мной.
— Иногда мне кажется, что ты со мной только ради этого ребенка, — сказала я. — А я тебе нужна, как инкубатор.
— Это не так, — ответил Кеша.
— Тогда как я должна воспринимать твои слова?
— Я не хочу, чтоб ты была несчастной. Чтоб у тебя повторилась история со мной, как с Гришей, — ответил Кеша.
— Не получится. Вы совершенно разные люди, — ответила я. — И я тебя люблю. Зачем от тебя уходить? Чтоб потом страдать?
— Значит, все же любишь?
— Не знаю, как так получилось, — ответила я. — Но получилось. Это как-то незаметно случилось.
— Незаметно? — Кеша улыбнулся. — Это даже хорошо, что так получилось. Меня как обухом ударило по голове. Я аж растерялся.
— Но ты меня тогда отпустил.
— Да. Когда человек дорог, то нужно отпустить и не тащить с собой его на дно. Я не был уверен, что смогу вытащить себя из того дна, который сам себе организовал, — ответил Кеша. — И я тебя вернул, когда понял, что смогу справиться со своими демонами. Поэтому пошел лечиться. Поэтому устроился на работу. Поэтому отпущу, если решишь уйти.
— Не надо отпускать. Я не хочу вновь собирать шишки. Их уже очень много, — сказала я. Кешка только улыбнулся. Рассеянно, но по-доброму. Вроде конфликт сошел на нет. Гришка бы не успокоился, пока меня до слез не довел. Кешка же любил конфликты гасить до того, когда они перейдут в открытые боевые действия.