В семь вечера в Лас-Вегасе солнце все еще ведет себя безжалостно. Сентябрь. Так что шансов скрыться под покровом вечера у Темпл не было.
Мэтт уже стоял около машины, когда она продефилировала к нему в своем лиловом коктейльном платье из тафты, с серебряной на ремешке сумочкой под крокодиловую кожу через плечо. Он увидел ее еще на расстоянии – как он мог пропустить такое?! — и тотчас забеспокоился.
Темпл еще ни разу в жизни не разодевалась так для кого-то, кто не был ей безразличен.
— Привет, — поздоровалась она в бойком отрепетированном пиарщиками стиле.
Мэтт тяжело улыбнулся:
— Я не надел галстук.
— Отлично! — сказала она, глядя на его бежевые широкие брюки и спортивный жакет, из-под которого выглядывала белая футболка.
— Ты выглядишь… отлично, — ответил он, бессознательно повторяя ее слова.
Темпл улыбнулась. Глянув на себя в зеркало, она согласилась с его мнением. Воротник ее платья довольно скромно прилегал к шее, но эти оголенный плечи и спина, и даже вдоль по бокам до самых бедер, где платье расцветало в юбку, заканчивающуюся чуть за коленом… Атласные туфли на каблуках с ремешками, в тон платью, она купила в ужасно дешевом магазине «Дикая пара» в местном торговом центре.
— Спасибо, — ответила она скромно.
Мэтт показал ей пластиковую карточку, как будто пытался переключить внимание на что-то другое:
— Сегодня по почте мне прислали мои водительские права. Невада.
Она взяла и внимательно их рассмотрела, даже прочитала данные. Рост: 178 см, вес: 77 кг, глаза: карие, волосы: светлые. Ох и ах.
— Супер! Боже, у тебя даже фотография здесь шикарная! Напомни мне, чтоб я не показывала тебе свои.
Она вернула ему права и полезла в сумочку за ключами. Вытащив, она мягко подбросила их Мэтту со словами:
— Ты поведешь.
Мэтт поймал ключи и инстинктивно прижал их к груди. Выглядел он удивленным и довольным, хотя и пытался это скрыть. Он подошел открыть ей дверь с пассажирской стороны, и она грациозно села, стараясь не помять оборки своего чудесного подола. Обойдя машину, Мэтт тоже скользнул внутрь.
Она бросила свою сумочку на заднее сиденье и ослепительно улыбнулась.
— Поехали, — приказала она. — Отвези меня в какое-нибудь темное место.
— Но еще не стемнело.
— Стемнеет.
— У меня есть на этот счет сомнения.
— У тебя всегда есть сомнения. К счастью, у меня нет. Отвези меня в темное место, — проинструктировала она на контральто, каку Лорин Бэколл, а потом как-то сразу успокоилась. Потом она игриво добавила: – Ты не пожалеешь.
Мэтт вел машину и выглядел еще более обеспокоенным.
Мимо проносился город, Лас-Вегас-Стрип начинал загораться на фоне неба, которое все еще не было темным, а только лишь сумеречным, подкрашенным лиловым, золотым и пурпурным тонами. Горы и облака казались ближе, а огни ускользали прочь. Когда «шевроле» свернул на шоссе номер 95, машин почти не было. Темпл сидела на своем пассажирском сиденье довольная и наслаждалась поездкой: пусть город позади нее тонет в ночи, пусть перед ней красно-лиловым пионом распускается пустыня вперемешку с небом и закатом на фоне далеких гор.
Запустив руку в свою сумочку, Темпл говорила хриплым голосом, как будто по радио, которое не было настроено. Пока.
Мэтт смотрел на дорогу, точно не зная, где он находится и куда направляется.
А Темпл рассматривала его чудесный профиль и совершенно точно знала, куда хочет поехать.
— Это… — начала она, — мое выпускное платье. Я никогда не выбрасываю хорошие платья. К тому же, они часто работают, как машины времени. Сегодня третье июня 1978 года, и мы едем на выпускной бал. Я специально купила это платье, а ты принес мне милый браслет с цветами гардении, — из сумочки она вытащила белую коробочку: – Ух ты! Как здорово, я могу прикрепить его куда захочу… На платье он играть не будет… — она смотрела на лиф своего платья, демонстрируя голые плечи. — Зато он отлично будет смотреться на моем ободке, — она сняла с волос лиловый с серебром атласный ободок и прицепила букетик гардений справа: – Вот так, — она снова надела ободок и повернула голову к Мэтту, который кивнул в знак одобрения, хотя и был все еще изумлен. Тем временем Темпл продолжала: – На тебе… — она посмотрела вперед, в даль, где уже становилось совсем темно, как заказывали, — простой белый вечерний жакет, очень подходяще. А вот и твоя бутоньерка. Ничего кричащего. Ненавижу безвкусные цветы, как и ты, — она потянулась к нему, чтобы прицепить к его лацкану красную гвоздику. Теперь он выглядел крайне обеспокоенным и даже запуганным. Темпл с облечением вздохнула и снова откинулась на спинку сиденья: – Я не могу сказать тебе, как прекрасно это выглядит, потому как еду в приличной машине с очень приличным шофером.