- Ты что творишь! – дернулся Даусон пытаясь вырваться из мёртвого захвата.
- Откуда ты это взяяулл, - голос Гэвина сорвался, демонстрируя типичный фелинский акцент. – Гдеу ты это взяулл, с-с-сука!
Кажется, ему удалось достаточно напугать Билла:
- У твоего напарника с утра на столе стоял пакет подарочный, я думал, что это ты ему подарить хочешь, чтобы вас издалека никто отличить не мог. Извини, если испортил сюрприз.
Гэвин с презрением оттолкнул его от себя, но голос дрожал, и он не мог его контролировать:
- Это не подауурк, а уллияка, идиоуут, остануутсяу твойяу отпечаткияу!
Он, обернувшись к только что вошедшим Коннору и Хэнку, почти простонал:
- У наууус убийствяуу.
Ричард тут же стащил с головы ободок, и начал сканировать.
- Что? – переспросил Андерсон. – Я ничего не понял из того, что ты промяукал, Рид.
Гэвин невозможным усилием взял голос под контроль, но говорил рублеными фразами:
- Убийство, - повторил он. – Фелинка. Нет. Запах. Две фелинки.
И заплакал.
========== Глава, в которой герои ищут улики и фелинок ==========
На какое-то время после этого признания Гэвин просто выпал из окружающей реальности. Он пребывал в полушоковом состоянии: сидел на своём стуле, укрытый курткой Ричарда, и раскачивался из стороны в сторону, смотря в никуда расфокусированным взглядом.
Хэнк в это время страшно орал на Даусона, даже позволил себе несвойственное рукоприкладство — отвесил Биллу смачную оплеуху за то, что тот сделал. Мотив и аргумент были железными:
— Идиота кусок, своими жирными лапами ты наверняка все отпечатки стёр!
Ни Коннор, ни Ричард, да даже сам Билл не стали напоминать лейтенанту, что у них в подозреваемых неизвестный андроид, у которого отпечатков просто нет. Хотя какие-то следы или улики всё равно могли быть уничтожены.
Растащил их в итоге Фаулер, сурово пообещав уволить всех, если они не прекратят разборки в пределах участка. Увидев состояние Рида, он хотел сослать того домой, но Ричард заступился и пообещал:
— Гэвин скоро придёт в себя. Дайте ему немного времени.
Фаулер задумчиво пожевал нижнюю губу, а потом махнул рукой: если Рид не орёт и не мешает работать другим, то пусть остаётся. Ричард успокоился. Гэвин рядом и под присмотром, не рванёт никуда творить глупости в одиночку.
***
Коннор внимательно просканировал подарочный пакет с рисунком в виде ярких цветочков и бумагу, в которую завёрнули ободок, но других отпечатков, кроме тех, что оставил Даусон, и ничего другого существенного не было.
Ричард в это время проверял камеры в участке, и ему повезло больше. На всех камерах засветился андроид-курьер из одной весьма известной фирмы доставки. Ричард сильно сомневался, что именно он их искомый преступник — обычный курьер, но в фирме должны были быть записи о заказчике. Ричард отправил им официальный запрос с просьбой предоставить информацию: в каком отделении пакет приняли, кто его отправитель, оплачивал ли он наличными, по карте или чипом. После этого предстояло опять отсматривать записи с камер наблюдения. Кажется, ещё немного и Ричард возненавидит свою способность обрабатывать огромные объемы визуального ряда, но всё же он справится лучше, чем компьютерная программа или невнимательный человек.
Коннор, наконец, отложил бесполезные улики: обычный пакет и бумага, никаких случайно оставленных волокон или микрочастиц… Пусть, конечно, их под микроскопом изучат криминалисты, но он сомневался, что те хоть что-то найдут, кроме следов сотрудника полиции.
Он решил осмотреть уже непосредственно сам ободок с ушками. Они были приклеены кривовато, и даже на ощупь было понятно, что они сделаны не из искусственных материалов. По идее, любой мог догадаться, что они из себя представляют на самом деле. Почему же Даусон этого не понял? Коннор сосредоточил свой взгляд на коллеге: помятый внешний вид и мешки под глазами свидетельствовали о переутомлении и недосыпе, следов крови и шерсти фелинов не было. Мог ли он быть их убийцей или состоять в сговоре с убийцей-андроидом? Коннор честно себе ответил, что нет, можно было проверить его алиби на время убийств, но во время второго преступления он точно присутствовал в участке, и этому было множество свидетелей. Мог ли он быть соучастником? Эту версию не следовало сбрасывать со счетов, слишком легко обходил преступник камеры, и тут два варианта: или ему помогали, тот же Даусон, например, или у него была весьма продвинутая программа. Коннор планировал проверить коллегу лично, так как Хэнк среагирует на его подозрение эмоционально и может спугнуть, а Ричард и Рид просто и без спецэффектов убьют и не дадут допросить нормально.
Коннор вернулся к изучению ободка. От него сильно пахло клеем, возможно, его запах перебил тонкий аромат начинающегося гниения, но всё равно, как можно было не понять, что это настоящая кожа с мехом, под которыми находились мясо, сухожилия, хрящики и запекшаяся кровь?
Кровь! Проанализировав её, Коннор заметил кое-что странное и поспешил озвучить это для всех вслух:
— Кровь фелинов в биохимическом плане отличается от человеческой, но есть и совпадения по составу. У двух первых жертв не было в крови адреналина, выбрасывающегося при стрессе, да и фрагменты тел были отделены уже после смерти. Здесь, по крайней мере, в одном из образцов адреналин зашкаливает.
— Резали по живому? — с отвращением и жалостью уточнил Хэнк.
Гэвина от этих слов отморозило. Он как-то резко пришёл в себя, повернулся на стуле к Коннору, в его глазах горела безумная надежда. Рид спросил:
— Жива? Одна может быть жива?
Коннор не хотел давать ему напрасной надежды:
— По некротическим изменениям тканей могу утверждать, что уши отделили сутки назад плюс-минус час. Гэвин, ты же понимаешь, что это означает, учитывая, как быстро преступник до этого расправлялся с жертвами?
Тот коротко кивнул и отвернулся, сжимая кулаки и выпуская при этом когти, нарочно травмируя себя. Ричард не мог смотреть на это спокойно. Он не желал видеть, как Гэвин ни за что себя наказывает. Он присел перед напарником на колени, положил ладони поверх кулаков и мягко попросил:
— Гэвин, не надо, сосредоточься. Нам нужны имена, а ты их явно знаешь, помоги нам и им. Я обещаю, мы найдем их.
Гэвин посмотрел ему прямо в глаза долгим, тяжелым взглядом, поверил и расслабил пальцы. Кровь тут же тонкими струйками закапала на пол. Гэвин не пожалел ладони, до упора всаживая в них свои собственные когти. Ричард принёс бинт и, аккуратно обработав руки перекисью, хорошенько их перевязал.
Гэвин окончательно пришёл в себя, овладел голосом и больше не срывался на полуфелинский акцент. Было видно, что ему надо выговориться, поэтому он начал издалека:
— Сами они из Свободного прайда Нью-Йорка, и, насколько мне известно, у них нет настоящих фелинских имён. Девочки придумали себе человеческие псевдонимы для работы и недавно переоформили все документы, указав их как свои настоящие имена. Предполагаемые жертвы — это сестры-близняшки, две фелинки, по имени Фанни и Банни Неко. Последнее известное мне их место работы — «Передвижной цирк Бартона», у них был тур по Европе и странам Азии, они должны были вернуться только к концу августа. Они должны были приехать ещё не скоро, я так виноват, что обзванивал других и даже не подумал о них…
Гэвина, наконец, отпустило и он, судорожно дергая плечами и отрывисто дыша, заплакал, уткнувшись в плечо обнимающего его Ричарда.
Фаулер опять попытался выгнать Гэвина, потому что не дело на работе слезы разводить и доставлять коллегам беспокойство. Рид в ответ съел какую-то таблетку, от которой пахло валерианой и мятой, и резко, за пять минут, отключил ею все эмоции. Ричарду этот резкий переход — от разбитого и податливого до полностью собранного и арктически холодного Гэвина — не понравился из-за скорости эффекта, но Рид пообещал:
— Только одна таблетка. Больше не буду травиться гадостью, но сейчас нужны мои прочищенные мозги и минимум чувств.