Даже наши сиамы подкрепляли его точку зрения. Нашему силпойнту Сили тогда исполнилось четыре года, Шебалу, блюпойнту, – два. И за примером нашей бестолковости в отношении их долго ходить не пришлось бы: взять хотя бы случай с Сили и собачьим кормом.
Толчком послужил визит мужа дамы, у которой мы купили Шебалу, – он оказался по делам в наших местах и заглянул к нам.
– Господи, до чего же она выросла! – воскликнул он, просто не веря, что стройная, безмятежно изящная красавица блюпойнт, которая прошла через комнату походкой знаменитой манекенщицы, чтобы поздороваться с ним, – это та самая фитюлька с хвостиком-спичкой, карабкавшаяся вверх-вниз по занавескам в его доме. – Она же вдвое больше своей матери!
– Все деревенский воздух, – объяснила я. – И беготня по склону холма. Ну и конечно, ест она, как лошадь.
И тут мы заговорили о кошачьем рационе – им нравятся свиные сердца и нежирный фарш, сообщила я… но это же дико дорого… конечно, кошачьи консервы полезны да и дешевле, но они их почти не едят… И тут он сказал, что мать Шебалу тоже не жалует кошачьи консервы, но теперь они кормят ее «Четвероногим другом». Вместе с их собакой – миска к миске, и она уписывает собачий корм, точно икру.
Ага! И в следующий же раз, когда я отправилась в деревню, я вернулась с «Другом». Собственно, табу на кошачьи консервы наложила Шебалу. Сили, наш покладистый обжора, ел их, если у него не было другого выхода. Просто казалось нечестным пичкать его консервами, когда Шебалу настаивала на свежем мясе. Но если ее матери нравится собачий корм, вдруг он придется по вкусу и ей? А тогда проблема будет решена. И дело было не просто в цене. Наш ветеринар давным-давно растолковал нам, что кошки обязательно должны съедать порядочное количество консервированного корма – особенно такого, в котором содержатся крупы. Если кошки не питаются исключительно мясом, у них больше шансов под старость сохранить здоровые почки.
Вот я и запаслась «Другом». Шебалу отказалась даже взглянуть, говоря, что ей все равно, какого о нем мнения ее мать. Да и Какие у Нее права, если она допустила, чтобы ее дочку забрали в Восьмимесячном Возрасте, негодующе прорыдала Брошенная Девочка при одной мысли об этом. Тут вмешался Сили: редкая вкуснятина, даже лучше кролика, заверял он нас, одобрительно чавкая. Откуда нам было знать, что стоит ему очистить свою миску и миску Шебалу, как картинки на банке окажется достаточно, чтобы его сиамский ум истолковал все это однозначно: он теперь собака? И каким образом могли мы предвидеть, что с этого момента он примется вести себя по-собачьи?
Начал он в тот же день. Когда я открыла заднюю дверь, чтобы выпустить их погулять в четыре часа, по ту ее сторону оказалась одна из наших соседок, которая как раз собралась опустить в почтовый ящик церковный бюллетень. Позади, поигрывая мышцами, стоял ее пес – могучий черный лабрадор. В обычных обстоятельствах Сили при виде его тотчас удрал бы в дом и укрылся под столом.
И как же, подкрепленный «Другом», он поступил на этот раз? Вытянул шею, зарычал, как сторожевая собака, и ринулся в атаку.
– Сили! – взвизгнула я, пикируя на него.
– Хвощ! – охнула дама, тщетно пытаясь ухватить своего пса.
Бок о бок мы кинулись за угол коттеджа, ожидая увидеть на лужайке бренные останки Сили, – и что же мы узрели?
Хвощ сидел, вжимаясь в песок дорожки, чтобы не кинуться наутек, дрожа, как желе, и прижимая уши в знак капитуляции… а к нему, точно Гэри Купер в «Полдне», грозно шагал наш маленький Сили, обычно такой робкий!
Я схватила его не без опаски – в подобном настроении он мог расправиться и со мной, – но он и в эту минуту не забыл, что я его друг, и позволил мне унести его с поля боя. Хвост он распушил, что твой дикобраз, и выкрикивал через мое плечо грозные предупреждения. Пусть только он еще раз сунет нос в нашу Долину, и он ему уши отгрызет, вопил Сили перепуганному Хвощу. Пусть только ступит лапой на нашу Дорожку, и он Его Съест. Обмочи Еще Раз столб наших ворот, и он… какую жуткую сиамскую кару это навлекло бы, мы не услышали. Я уже оставила его в оранжерее и заперла дверь.
Я извинялась перед нашей соседкой, сославшись на собачий корм, а она сказала, что, пожалуй, священник должен бы платить ей за риск. Мы посмеялись. Ведь никто не пострадал, так почему бы и не пошутить?.. Однако неделю спустя Сили вновь проделал то же.
Случилось это на склоне холма в казенном лесу, где гуляла со мной и Шебалу. Они грелись в предвечерних солнечных лучах, охотились на мышей в папоротнике, взбирались наперегонки на елки… Шебалу взлетала по стволу без усилий, будто матрос на мачту, а Сили, как до него Соломон, вскарабкивался на четыре фута с торжествующим воплем: Вы Только Посмотрите На Него, и тут же плюхался на землю. Они устали резвиться и отдыхали рядом со мной на коврике, когда на дороге ниже по склону в сопровождении мальчика и немецкой овчарки появился мужчина, ведущий на поводу лошадь.