- Понятно, - сказала, стараясь больше не смотреть в его глаза.
- Будут проблемы - зови.
Игорь двинулся к двери - неспешно, словно ждал, что его остановят.
- Так вроде ты сам приходишь. Зачем звать?
На этот раз мне удалось посмотреть ему в глаза и улыбнуться, показывая зубы. Я скалилась, а внутри всё ходило ходуном от страха. Еще немного, и в пляс пустились бы колени!
Он не ответил. Хмыкнул, мотнул головой и вышел. Я не сразу решилась идти следом. Только когда руки перестали бесцельно трепать рукава, а сердце - бить чечетку, я двинулась следом. По пути всё казалось, что слух меня обманул, и вместо зала, непрошенный гость спрятался где-то позади и сейчас шлепнет чем-нибудь по голове... Но воображение напрасно украшало темноту зала алыми красками. Никто меня нигде не поджидал. Игорь ушел, оставив на память головоломку: зачем он вообще приходил? Ну не для того же, чтобы прогнать мышь? Всё, что могло стать подсказкой в этом нелогичном пазле: мой непрошенный помощник знал, что я здесь работаю. И - всё!
Заперев как следует двери, я вернулась в кладовку. Голова гудела от вопросов, и они помогли мне продержаться почти до утра. Только когда послышался приглушенный шум пронесшегося где-то поблизости автомобиля, я начала клевать носом. Мышь до сих пор так и не появилась. Испугалась? Наверняка! И не факт, что это дело рук Игоря! Я тоже постаралась изрядно! Гордясь собой и зевая на ходу, я поползла в зал - к прилавку. Там было привычнее и в сто раз безопаснее. Веки слипались, словно их намазали клеем, голова гудела, и последнее, что я помнила - это мельком ухваченные взглядом деньги, аккуратно прижатые моим же телефоном.
Глава 10
Домой я брела, почти не глядя под ноги. Сон так и тянул обратно - на табуреточку за прилавком, с которой меня с великим трудом согнал Армен Иванович. Как понял мой сонный рассудок - шеф пришел на работу пораньше. Вероятно - порадоваться нашим с Василием результатам, а может, увидеть кота воочию и убедиться в его дееспособности, но вместо этого обнаружил сюрприз в виде спящей сидя подчиненной. Сколько он меня тряс, как злился, а потом - хохотал - всё это проскакивало в памяти единым кадром. Только когда пришли девочки из кухни и помогли шефу смоченным в холодной воде полотенцем, я ожила, но уходить домой категорически отказывалась. Так же, как и покидать табурет. Только звякнувший колокольчик помог мне взбодриться. Словно собака Павлова, я среагировала мгновенно: вскочила, отряхнула несуществующий передник и, обогнув «бригаду будильщиков», заняла привычное место за прилавком, ожидая покупателя с приветливой улыбкой.
Так звонко и дружно в «Пышечке» давно уже не смеялись. Смех разогнал тугие мысли, напомнил, что сегодня-то как раз не моя смена, и можно спокойно отправляться домой - досыпать! Вот когда ноги рванули к выходу, но резвости хватило им ненадолго. Остановка перед тем, как перейти дорогу, остановка после, заминка у парка, где я пыталась рассовать по карманам телефон и деньги. Последние, вероятно, оставил после ночного происшествия Игорь - больше им неоткуда было взяться, да и сумма сходилась. На дорогу дальше бодрости уже не хватило.
К каждой ноге словно привесили по гире, рот то и дело растягивался в зевке, слипались веки. Я ползла по асфальтовым дорожкам парка, сунув руки в карманы, и предпринимала отчаянные попытки снова взбодриться.
«Васька дома один, - толкала я в голове нерасторопные мысли. - Он всю ночь меня ждал...»
Но разогнать ни мысли, ни ноги так и не вышло. И то и другое двигалось неспешно, и тот факт, что кот протёр до дыр подоконник, высматривая в окно хозяйку, весомым не считало. Я всё брела, а стены родного дома так и не показывались, и в какой-то миг почудилось, что это - лишь сон. Так стоило ли торопиться, если всё равно никуда не придешь, пока не проснешься?
Я почти свыклась с этой мыслью, когда стены, как убийца из подворотни, всё-таки выскочили прямо перед носом. Я встала, как вкопанная, не сразу сообразив, что случилось, а потом принялись искать окошко с черным котом на подоконнике, но его не оказалось. Вернее, окно-то было на месте, а вот Васька - нет. Мне вдруг стало страшно - неужели, я не закрыла балкон? Или форточку где оставила открытой? И кот, не в силах ждать в неведении, выбрался наружу - искать меня. Спасать меня...
Вот когда прыть вернулась. Быстрым шагом я рванула к подъезду, вместо «здравствуйте», лишь кивнула соседке - пожилой, слегка сутулой женщине, имя которой я знала без отчества - Марта. Она жила этажом выше. Бабушка, когда была жива, всегда останавливалась перекинуться с ней словом: про погоду, новости, детей. Я же в такие минуты - а говорили они не дольше десяти - перетаптывалась с ноги на ногу и вздыхала. Когда бабушки не стало, поздороваться с соседкой стало чем-то вроде ритуала. Она неизменно отвечала, кивала долго на приветствие и прижимала ладонь к правой щеке, словно хотела показать, как сильно она мне сочувствует. На этот же раз не только я повела себя странно - на мой кивок Марта не обратила никакого внимания. Похоже, меня она вообще не заметила, увлекшись беседой с женщиной лет за сорок. Высокой, полноватой, с ярко накрашенными губами и подведенными черным карандашом бровями.