Потому он мог себе живо представить, что будет испытывать, если наступит будущее, в котором Масиро забирают в Англию.
Пускай он понял всю критичность ситуации, прошла уже неделя.
«Есть то, что уже не исправишь.»
Написанные Нанами слова легли камнем на грудь. Чтобы выпустить боль наружу, Сората нацарапал автокарандашом следующее.
«Ты прям вся такая правильная.»
Нанами изумлённо покосилась на него.
«Ляпнул лишнего. Прости.»
Всё как и сказала Нанами. Однако Сората не был взрослым, который покорно примет судьбу, понимая, что Масиро может исчезнуть, как и не был ребёнком, который будет эгоистично размахивать кулаками, настаивая на своём.
Его чувства постоянно болтались в подвешенном состоянии. И не склонялись в какую-то одну сторону. Хоть внутри он и не хотел, чтобы Масиро уехала, все же не мог отделаться от мысли, что Масиро должна вернуться в мир искусства, как увещевала Рита, и проявить себя там. Но при мысли о том, что приедут родители... что не станет Масиро, у Сораты трепетало сердце.
Пребывая два-три дня в таком состоянии, Сората метался от одной идеи к другой, словно стрелка поломанного компаса.
«Нас всех это касается.»
Нанами пристально посмотрела на него. Он-то понимал: Нанами тоже беспокоилась. И точно так же не могла найти выход из положения, которое может привести к отъезду Масиро. Потому это касается их обоих. Сейчас требовалось не отворачиваться от проблемы, а повернуться к ней лицом, пускай и с показной храбростью. Но если он хотел двигаться вперёд, слова Нанами не должны его сломить.
«Попробую поговорить с Сииной», — записал в углу тетради Сората.
«Да пожалуйста.»
На ответ Нанами он едва заметно улыбнулся.
Кохару что-то говорила. О, том, что хочет парня, что хочет замуж, — о чём угодно, но совсем не о теме урока. Что Тихиро, что Кохару — куда катятся учителя в этой школе? А в довершение картины снова раздался стук по клавиатуре. Тык-тык-тык...
Внезапно звук прекратился. И его заменил дребезжащий шум из сумки. Сората навалился назад... Источник шума находился прямо позади Нанами, и парню стало интересно.
Естественно, Сората туда посмотрел. Хотел уже и рот открыть.
Любопытствуя, развернулась и Нанами.
Их взгляды устремились на жильца комнаты 102 в Сакурасо — Акасаку Рюноске. На столе у него красовалось разложенное бэнто с ярко-красным содержимым: четыре помидора, и больше ничего. Словно помидоры служили гарниром самим себе. Рюноске схватил один, несмотря на урок, и без малейшего колебания хорошенько его куснул. Во все стороны брызнул липкий сок и, пролетев по умеренной параболе, попал прямо в лоб Нанами.
Сората впервые услышал, как Нанами слетает с катушек. Возможно, ему и показалось, но услышать он услышал. Испугавшись жуткой ауры Нанами, он задавил в горле вопль, который хотел исторгнуть в адрес Рюноске.
Нанами вытерла платком лоб.
— Всю неделю я сдерживалась из последних сил, но моё терпение заканчивается… — Фраза прозвучала таким морозящим кровь басом, какого никак не ожидаешь от неё. — Напропускал кучу дней, а тебе всё равно...
Рюноске ничто не пронимало... Или лучше сказать, он будто даже не слышал обращённые к нему слова и всецело сосредоточился на поглощении помидор.
— Веди себя прилично!
Рюноске потянулся ко второму помидору.
— Я к тебе обращаюсь, Акасака-кун!
Взгляды всего класса сосредоточились на них. Сората, Нанами и Рюноске составили про́клятый треугольник.
— Идёт урок. Поосторожнее с разговорчиками, Хвостик. Мешаешь учителю и одноклассникам. Погляди, отвлекла всех.
— Не желаю слышать это от человека с одними помидорами в бэнто!
Нет, в этой ситуации прежде всего нужно было указать на то, как он без задней мысли уминал помидоры посреди урока. Нанами перешла в словесную атаку, потому Сората моментально успокоился.
— Помидоры — продукт, обладающий большой пищевой ценностью. Вполне естественно ими питаться.
Сората хоть и не хотел вмешиваться, но выбора не оставалось. Весь класс, включая учителя Кохару, возложил на него свои надежды.
— Аояма не просила рассказать ей подробности про помидоры...
— Да знаю. Говорят, в помидорах много каротина, от которого они становятся красными от спелости, а врачи — синими от голода.
— Теперь уже о питании заговорили! И вообще, откуда столько знаешь?!
— Замолчи, Канда-кун!
— Прошу прощения...
Кохару позади него скоропалительно выдала «Слабак», но Сората решил перетерпеть её замечание.
— Ближе к делу, Хвостик.
— Прекрати есть на уроке.
— Я восполняю силы. Требуется предотвратить дисфункцию, связанную с голодом и нарушенным графиком питания.
— Подожди обеденного перерыва!