— На чём мы там остановились… Так почему ты не любишь девушек, Акасака?
Спиной ощущая, что девушки навострили уши, Сората задал Рюноске тот же вопрос.
— Канда, тебя это не касается, — дал Рюноске тот же ответ.
— Ну и тяжёлый ты на подъём.
Теперь Сорату проигнорировали.
Если Рюноске сохранял молчание, то оставалось смириться.
Сората открыл мобильник и отправил ему сообщение. Раз уж программист ушёл с головой в работу, пусть хотя бы Горничная ответит.
«Почему Акасака ненавидит девушек?»
Как и ожидалось, от неё пришёл немедленный ответ:
«Причина этого выше Эвереста, глубже Марианской впадины.»
«О чём ты?»
«Это произошло до встречи Рюноске-сама и Сораты-сама… Вернёмся во времена его жизни в средней школе.»
«О как.»
«У Рюноске-сама было два очень близких товарища.»
Уже в самом начале история получила внезапное развитие.
«Один из них — Котаро-сама. Молодой человек. Второй — Акеми-сама. Это девушка.»
Казалось, они приближались к самой сути.
«Рюноске-сама, Котаро-сама и Акеми-сама всюду ходили вместе, всё делали вместе, и их отношения крепчали день ото дня.»
«И, и?»
«Однажды Рюноске-сама влюбился. В Акеми-сама. Однако тогда он уже знал. Что душа Акеми-сама лежит к Котаро-сама…»
Совсем уж невероятное развитие истории.
«И тогда Котаро-сама честно высказался Рюноске-сама. О том, что у него есть любимый человек и Котаро-сама очень волнуется. Услышав это, Рюноске-сама тут же догадался, что Котаро-сама очарован именно Акеми-сама. Упрятав собственные чувства в дальний уголок души, Рюноске-сама решил оставить всё как есть, чтобы отношения тех двоих развивались своим чередом.»
«Эм, Горничная, ну а ненависть к девушкам точно связана с этой историей?»
«Это случилось в ночь на Рождество.»
«Горничная, ты порой спецом меня игноришь?»
«Вне всяких сомнений (усмешка).»
«А на это ответила, да?!»
«Далее начинается самое интересное, потому, если не помолчишь и не послушаешь, вышлю тебе что-то типа вируса. Цыц, цыц!»
«Что-то типа? Вирус он и в Африке вирус! А эти твои “цыц, цыц” убивают всю миловидность!»
«И в рождественскую ночь произошёл неприятный случай.»
«Опять игноришь!»
«Чтобы дать им побыть вдвоём, Рюноске-сама не явился на вечеринку, которую они запланировали втроём. Желая, чтобы они раскрыли друг другу чувства и укрепили связь, Рюноске-сама проводил холодный вечер в одиночестве.»
«О как.»
«И тут к нему почему-то приходит Акеми-сама. Почему-то запыхавшаяся…»
Неужели она поняла, что на самом деле любит Рюноске? Они сблизились, начали встречаться, но в итоге ничего толкового не вышло — это нанесло Рюноске душевную рану, и он возненавидел девушек?
«Акеми-сама посмотрела в лицо Рюноске-сама и со всей силы ударила его по щеке.»
«Э?»
«А потом ещё дважды.»
«П-почему?!»
«Потому что Котаро-сама был пленён красотой Рюноске-сама. Узнавшая об этом Акеми-сама обругала Рюноске-сама: “Козёл! Вороватый кошак! Хотя нет, вороватый дракон!” — чем оставила у него на сердце неизлечимый шрам.»
«Мда-а.»
«Те события сделали из Рюноске-сама страшного женоненавистника… Та-дам.»
Получается, Рюноске любил Акеми, Акеми любила Котаро, а Котаро неровно дышал к Рюноске, — настоящий любовный треугольник.
«Потом Рюноске-сама нашёл живых девушек бесполезными и с головой ушёл в разработку меня.»
«Я и представить себе не мог.»
«Что сказать, я всё это сама выдумала, так что не воспринимай серьёзно. Хотя ты вряд ли принял мой рассказ за чистую монету (хи-хи).»
«Эй, стой!»
«Немыслимо, чтобы я трепалась о секретах Рюноске-сама, не так ли? Вот правда, Сората-сама, обезьяна и то умнее вас. Вы Обезьяна-сан!»
«Под обезьяной ты имела в виду тупицу, да?»
Столько гадостей ему наговорила. Вернее, так умело его развела… До какой же ещё степени Горничная будет развиваться?
— Канда. Ты доволен?
— Ты всё время читал нас?!
— Разумеется. Ты забыл, что письма адресуются мне?
— Нет, ну, нет, конечно… В смысле, ответь уже Рите!
— Отвечает Горничная.
— Какой смысл, если отвечаешь не ты?
— Почему?
— Потому что, если ответишь ты, думаю, она обрадуется.
— Канда, зачем мне радовать бывшую нахлебницу?
— Дружите вы или нет, нравитесь друг другу или нет — отдельный вопрос, но хотя бы сказать ей «спасибо за рисунки для Няборона» мог бы. У неё ведь клёвые фоны вышли, разве нет?
Строго говоря, ни один из рисунков Риты ей не пришлось переделывать. Чего ещё ожидать от настоящей художницы. По возвращении в Англию она вновь стала рисовать, пускай и хотела когда-то бросить.