Люди, которые проходили перед ними, раздражали своей болтовнёй, а кто-то даже умудрялся играть на трубе, подзывая прохожих к торговцам. Дул парень хорошо, как если бы это был его основной музыкальный инструмент.
Едва исполнение завершилось, вокруг раздались аплодисменты, а когда стихли и они, остались только звуки толкотни.
Сората наконец добрался до хвоста своей тайяки, прочувствовал её вкус и неспешно проглотил. Масиро ещё ела. Еле-еле двигая своим маленьким ротиком...
— Слушай, Сиина... ты тогда… что сказала, когда мы проводили Риту? — не видя лица Масиро и смотря прямо перед собой, поинтересовался Сората.
Теперь-то он смог нормально спросить.
Однако ответа не последовало.
Сората осторожно, словно идя по тонкому льду, повернулся к Масиро.
И тут её лицо почему-то оказалось прямо у него перед носом — чуть ли не в десяти сантиметрах. Более того, оно становилось ближе. Само собой, взгляд парня сосредоточился на девичьих губах, и он рефлекторно зажмурился.
И тут Масиро лизнула край его губы.
Мышцы на спине дёрнулись, и Сората повалился со скамьи.
— Ч-ч-что ты творишь?!
— У тебя бобовая паста.
— Я чуть коньки не отбросил!
— Я бы надела их тебе обратно.
— И как же?!
— Силой рук.
— Не переоценивай свои тощие ручки! И вообще, если у меня там бобовая паста, взяла бы и сказала, я бы сам убрал! И даже если решила убрать, руки тебе на что?! Руки!
— Кошачьими лапками нельзя.
— Кто тебя надоумил?!
— Мои руки заняты тайяки.
Она выставила перед собой тайяки, которое держала обеими руками как нечто бесценное.
— Короче, думай головой! Хватит надо мной угорать!
Совершенно не беспокоясь о мыслях Сораты, Масиро протянула ему наполовину съеденное тайяки и спросила:
— Будешь?
— Как об стенку горох.
Сората без сил опустился обратно на скамейку. И как можно дальше от Масиро...
— Я делаю такое только для Сораты.
— Что...
От единственной беспечной фразы Масиро лицо Сораты мгновенно покраснело. Давление подскочило, а сердце в груди затрепетало. Всё тело покрылось потом, и не получилось выжать из себя ни единого подходящего слова.
Масиро с тайяки в руках приблизилась к парню и едва коснулась его плечом. И глазами спросила его, хочет ли он есть.
Когда еду уже чуть ли не в рот ему засовывали, Сората сдался и кусанул предложенное тайяки. Не особо разбирая вкус остывшей булки, он поспешил пережевать её и проглотить.
И всё это время он чувствовал на себе взгляд Масиро.
— Я захватила желудок?
— Чё?
Из-за россказней Мисаки Масиро опять стала нести какую-то чушь.
— Слушай… Когда хотят захватить желудок парня, готовят сами. Это тайяки хоть и вкусное, но приготовила его не ты, потому не годится. Если так подумать, моё сердце должен украсть мужик за прилавком!
Так бывало каждый раз, но Масиро вела себя слишком непредсказуемо.
Что она вообще будет делать, захватив желудок Сораты?
И казалось, если Масиро не сможет этого сделать, она захватит у него нечто более важное. Разумеется, Сората вслух ничего не сказал.
— Приготовить самой...
Поглощённая мыслями Масиро проговорила зловещую фразу, но Сората решил не допытывать её вопросами, чувствуя, что вырыл себе могилу.
Какое-то время они ничего не говорили, просто сидели на скамейке рядышком. Сората совсем не так представлял себе веселье на школьном фестивале с желанной девушкой, но и то, что получил, было неплохо.
Одновременно он упал духом, во второй раз не услышав ответ про случай в аэропорту. Каждая неудачная попытка отзывалась душевной болью, которая не позволит задать тот же вопрос в скором времени. Он приложил изрядные усилия, чтобы спросить Масиро, но выдержка могла и закончиться...
Вскоре парень внезапно почувствовал кого-то. На соседней скамье в двух метрах от них незаметно сидел парень примерно тридцати лет. Одетый в джинсы и спортивную ветровку, он с мечтательным лицом смотрел куда-то в толпу снующих перед ним людей.
Своим спокойным видом он кого-то напоминал.
Заметив взгляд Сораты, мужчина повернулся к нему.
Как только их глаза встретились, Сората воскликнул:
— А!
На лице Масиро появилось замешательство.
Уже во второй раз Сората встречался с ним.
— О? Я тебя точно где-то...
Похоже, он тоже помнил Сорату.
— Фудзисава Кадзуки...сан.
В прошлый раз они виделись где-то два месяца назад. Во время презентации игрового проекта. Фудзисава Кадзуки сидел перед Соратой в качестве жюри.
— А, ясно… Ты с презентации «Давайте сделаем игру».
— А, а-ага. Как же вы меня запомнили?
— Так ведь старшеклассники — редкие гости у нас. Но я удивлён ещё больше. Ты учащийся Суйко. Получается, мой кохай?