— Уфф.
Вздыхая, он помыл руки в раковине. Побежавшая из крана ледяная вода кольнула кончики пальцев, чем известила о приходе зимы.
Само собой, похолодело. Уже шло 10 декабря. Сегодня и финальные экзамены заканчиваются, и до конца года остаётся всего ничего.
Особенно холодным утром на улице оказалось множество учеников, которые нацепили полный боекомплект — перчатки, шарфы и пальто — и выдыхали белый пар.
Сейчас, когда солнце зашло, температура понизилась ещё немного, в том числе у деревянного пола в коридоре, и чтобы выйти туда босиком, требовалось набраться храбрости. Наступила пора, когда ветхое Сакурасо подвергнется атаке ледяного сквозняка.
Жалуясь на холод, Сората решил подняться на второй этаж, чтобы побеседовать с Мисаки, и краем глаза заметил человеческую фигуру.
Парень остановился и проверил. Перед его комнатой оказалась Масиро в пижаме. Она ничем особо не занималась и просто одиноко стояла. Если раньше она без стука вероломно входила в его комнату, то в последнее время всё почему-то изменилось.
Сората представлял себе, в чём могла крыться причина. В том, что произошло на следующий день после того, как Масиро порезалась ножом. Парень поругался с ней, когда она, вопреки предупреждениям редактора Аяно, снова захотела поготовить. Вот она и причина с мотивом.
Прошла уже почти половина месяца, а у Сораты до сих пор было паршиво на душе. Он никак не мог смириться с тем, что Масиро нисколько не берегла собственные пальцы, которые край как важны для рисования манги.
«Я не сказал ничего неправильного».
С каждым днём эта мысль становилась всё сильнее.
— Сиина, — позвал Сората, и Масиро немного удивлённо повернулась к нему.
— Что?
— Хочешь баумкухен?..
Не получив ответа, он пошёл на кухню. Взяв из стратегического запаса в холодильнике один баумкухен, парень вручил его Масиро, которая проследовала за ним.
Масиро не сорвалась его есть и, держа упаковку, посмотрела на Сорату так, словно что-то захотела сказать.
— Ещё что-то?
— Спасибо.
— Да ничего...
— Сората...
— Чего?
— Злишься?
— Не злюсь...
— Врёшь, ты злишься.
— Не злюсь.
— ...
Масиро всё никак не успокаивалась. Однако не стала в очередной раз спрашивать.
— Прости меня.
— За что?
— ...
— Не извиняйся, если сама не знаешь, за что.
— Но ведь ты злишься, Сората.
— Да говорю же, я не злюсь!
От повышенного тона Сораты Масиро отступила назад. А потом с баумкухеном в руках вышла с кухни и убежала прочь.
— Когда орёшь с таким страшным лицом, то, как ни гляди, выглядишь злым.
Заместо Масиро появился Дзин. На нём было стильное, короткое пальто и узкие штаны, а на шею намотан шарф. Похоже, он собрался в свет. А пятница означала, что очередь дошла до Судзунэ-сан, королевы гонок.
После завершения школьного фестиваля мастер пикапа Дзин вернулся к разгульной жизни. Последнюю неделю он возвращался ночевать домой от силы раз.
— И как, по-твоему, я выгляжу?..
— Если я скажу, что ты выглядишь как мерзкий ублюдок, тебя устроит?
— Я и сам так думаю… и правда мерзкий… Но я не соглашусь. Масиро, как и хотела, стала мангакой, добилась сериализации в журнале, но творит такое, что словно не понимает всю ценность своих достижений… Не кажется ли тебе, что она просто издевается?
— А ты себе не накручиваешь?
Сората думал, что Дзин с ним согласится, но тот заявил совсем иное.
— Думал, кто-то будет до упада рисовать мангу забавы ради? Думал, кто-то будет просто так рисовать мангу, когда его знают во всём мире? Ты-то должен понимать это лучше всех.
Всё как и говорил Дзин.
— Но я вообще не понимаю нынешнюю Сиину...
— Если понял хоть это, уже хорошо. А теперь придумай, что делать.
Дзин налил в стакан воды из холодильника и залпом выпил.
— И как это понимать?
Собравшийся уходить Дзин, проходя мимо Сораты, положил ему руку на плечо.
— А ты пойми, — сказал он лёгким тоном.
— То есть я ошибся?
— Ты даже собственные чувства не замечаешь.
— Э?
— Если ты уже полмесяца злишься на Масиро, разве это не значит, что ты серьёзно относишься к её манге?
— ...
— Это прямо противоположно желанию поддержать её. Как мне кажется, раньше ты бы наоборот обрадовался, если бы Масиро-тян вела себя так.
— Я...
Неужели Дзин говорил правду? Сората не мог сказать наверняка. Талант Масиро до сих пор слепил его. Порой до боли. Казалось, ничего в ней не изменилось с апреля, когда она приехала в Сакурасо.
Потому Сората не мог так просто проглотить историю Дзина.
— Ну, удачи с ней.
Махая рукой, Дзин вышел через двери. Сората остался на кухне один, в полной неразберихе.