Из жильцов Сакурасо здесь присутствовал только он, поскольку их шестёрку распределили по разным местам и времени, боясь, что вместе они доставят ещё больше проблем.
Сорату и Рюноске поставили в пару и велели в данное время убирать крышу, но, к сожалению, Рюноске нигде не было видно. Наверное, занимался обновлением Горничной.
Кстати, Нанами с Масиро приписали к комнатам, которые использовал исполнительный комитет фестиваля, а Мисаки и Дзина — ко двору.
Вздыхая, Сората выкинул прилетевший откуда-то лист в совок. При грубом осмотре на крыше уже не осталось заметного мусора.
Для уборки сойдёт.
Приватизировав незанятую скамейку, Сората лёг на спину.
— Правда хорошая погода...
Глазам открылось широкое голубое небо. Казалось, оно могло засосать в свои дали.
Прогоняя наваждение, Сората медленно прикрыл глаза.
Когда он не спеша вздохнул, разговоры парочек сразу перестали его волновать. Ушей теперь достигали одни лишь звуки неба.
А через некоторое время послышался человеческий голос где-то вдали. И не один и не два. Шумела целая толпа, несущаяся подобно цунами. Но Сората тут же понял, что отнюдь не уши уловили шум — тот раздавался у парня в голове.
Тело помнило эмоции трёхсот людей в день показа Няборона. Каждый раз, когда Сората вспоминал радостные крики и хлопки в ладоши, у него по спине пробегали приятные мурашки.
Впервые он испытал такое волнение. Триста зрителей наслаждались тем, что создал лично он. Они признали его, а значит одобрили его работу. Значит, не зря он лишал себя сна и теперь поверил в себя.
Так как узнал, что способен порадовать кого-то другого.
Результат превзошёл даже самые смелые его ожидания.
— Было… правда классно.
Хотелось испытать это ещё раз… нет, ещё много-много раз.
Потому сразу после завершения фестиваля Сората посвятил себя подготовке заявки для «Давайте сделаем игру».
Всё потому, что во время фестиваля ему довелось поговорить с разработчиком игр Фудзиварой Кадзуки. Шокирующий совет Кадзуки думать над заявками каждый день как вдохновил, так и заставил приуныть, но Сората почувствовал, что, если действовать более безбашенно, это пойдёт ему на пользу.
Сразу после фестиваля сосредоточившись на проекте, парень закончил заявку через три дня. Другие оценили идею, и Сората хотел верить, что у него получилось придумать что-то действительно хорошее. Как и хотелось верить в высокое качество материала. А дополнив проект рисунками Масиро, парень испытал необычную гордость за свою работу. Можно сказать, он полностью поверил в свои силы. Потому сразу отправил заявку.
И вот после отправки прошла неделя — вчера пришёл результат.
Сората вытащил из кармана формы конверт, содержимое которого уже проверил.
Провал. Не пройден отбор. Отказано.
Уже в третий раз. Лишь первый проект смог дойти до стадии презентации, но с тех пор приходилось топтаться на месте.
Сората не мог поверить, что работа, в качестве которой он не сомневался, потерпит крах.
Всё-таки где-то что-то недоглядел. Сколько бы парень ни смотрел на деловитый текст, найти там указания на свой промах так и не мог.
— Эх...
Так он никогда не сможет услышать, что Масиро сказала в тот день. Ведь он не собирался отступать от собственных правил.
Оставалось только вздыхать.
Хоть и получилось развеселить на фестивале зрителей «Галактическим котом Нябороном», сейчас дело никак не доходило до прослушивания. Где же закралась ошибка?
— Как трудно жить...
— На носу холода, на крышу ходят одни парочки. Если будешь размышлять о жизни тут, захочется наложить на себя руки. Давай завязывай.
Когда Сората открыл глаза, рядом оказался Дзин.
— Ты тоже один?
— Мне можно. Потому что моя цель — ты.
Отвешивая шутку, Дзин сел рядом на скамейку, вытащил из бумажного пакета покупной бутерброд с котлетой и впился в него зубами.
— Сегодня тебе не Мисаки-сэмпай обед готовила?
— Я от неё бегаю. В последнее время она слишком настырная.
— ...
Сорате, знавшему причину, пришлось держать язык за зубами.
— А почему ты такой унылый? Перегорел на фестивале?
— Вовсе нет. Вот почему.
Приподнявшись, Сората вытянул руку и подал Дзину письмо с результатами отбора на прослушивание. Тот принял конверт, но вернул обратно, не глядя внутрь. Вместо этого набил щёки котлетой.
— Да уж, печально, не судьба в этот раз, да?
— И в этот раз тоже.
— Паршиво тебе, наверное, ты ведь верил в себя.
— Мне казалось, теперь-то всё получится...
— Думаешь, остальные игры хуже?
— Не сказал бы, но… мне думалось, что всё в порядке.
— Хмм… — прозвучал равнодушный ответ. Глядя в никуда, Дзин отпил кофе с молоком из тетрапака.
— Может, я что-то не так понял после Няборона.
— Ну.
— Думаю, я много о себе возомнил, когда стольким людям понравилась моя работа.
— А я думаю, Няборон вышел самое то.
Сората тоже так думал.
— Вот только не я один сделал его крутым.
— И чего ты такой пессимист.
— Я просто хочу разобраться.
— Понятно. И как, разобрался?
— Мисаки-сэмпай… классная.
Боевая сцена произвела намного более мощное впечатление, чем Сората мог ожидать. Потрясающие изображения, которым придали эффект движения, цветовые эффекты и работа с камерой… везде поработали на славу, нигде не пошли на компромисс.
— Она постоянно твердила, с тех пор как весной к нам приехала Масиро-тян. Хотела что-нибудь сделать от Сакурасо. А когда летом заселилась Аояма, она замотивировалась ещё больше.
— Знаю, что и Сиина… тоже классная.
— Эта парочка особенная. Не парься.
— Без Акасаки не получилось бы настолько выверить баланс и довести дело до конца.
— Тогда они трое особенные.
— Конечно, ты и Аояма тоже помогли...
— То есть хочешь сказать «и без меня бы справились»?
— Не до такой степени… но, может, и так. По крайней мере, вместо меня мог бы оказаться любой другой, и результат не изменился бы.
— Не так уж много того, что можем сделать только мы. Не такие уж мы и особенные.
Вероятно, Дзин был прав. Вот только всё равно не хотелось отказываться о чувства гордости за то, что «всё получалось именно благодаря ему». И Сората не знал, как выкинуть из головы эти мысли. Он невольно думал о том, что хочет стать единственным в своём роде. Неужели желать подобное — неправильно?
— Ну, хоть мы это и понимаем, всё равно хотим считать себя особенными. Я не исключение.
Закончив говорить, Дзин допил кофе с молоком и сжал тетрапак.
— Я ведь ошибся, приняв радостные крики и хлопки в ладоши только своей наградой...
Потому-то он и поверил в себя. И почувствовал, что вот теперь-то его игровой проект пробьётся на презентацию.
— Навоображал себе всякого, а потом пришло извещение о провале, и реальность ударила прямо в лицо?
— Не надо говорить это в лоб.
— У меня… похожий случай.
Дзин словно предался воспоминаниям и залился презрительным смехом.
— Когда мы с Мисаки впервые сделали аниме, и я принял похвалу на свой счёт, мне потом было паршиво.
— Дзин-сан.
— Я только и мог что ставить Мисаки палки в колёса.
— ...
— Но правда в том, что благодаря этой непонятке я загорелся энтузиазмом. Ведь если бы я не познал то приятное ощущение, не задумался бы о карьере сценариста. Захотелось в следующий раз испытать то же самое, полагаясь только на свои силы.
— Я тоже.
— Наверное, потому ты и отправляешь заявки?
— Так-то да, но без особых подвижек. Совсем не понимаю, нормально у меня выходит или нет и что вообще делать… Когда думаю об этом, теряюсь в догадках.