— Сиина?! — прокричал Сората, и силуэт едва заметно двинулся. Парень на полной скорости обогнул фонтан.
На кромке фонтана сидела Масиро, обхватив колени. На ней было одно лишь вечернее платье нежного цвета — совсем не та одежда, чтобы ходить на морозе...
— Дура! Ты что творишь?!
Масиро медленно подняла лицо.
— А… Сората.
Её голос дрожал от холода.
— Вот, бери.
Как ни в чём не бывало, Масиро подняла перед парнем маленькое блюдце, которое держала так, словно это нечто бесценное. А на блюдце лежал припорошенный снегом баумкухен. Наверное, она принесла его с банкета.
— Ты что несёшь?!
Сората снял дафлкот и накинул его на плечи Масиро. И чтобы разогреть девушку ещё лучше, парень обеими руками принялся её растирать.
— Он вкусный… хочу, чтобы Сората тоже поел.
Поменявшие цвет губы Масиро дрожали, и она не отводила взгляд от Сораты.
— Так ты ушла из отеля?!
— Угу.
— ...
Не в силах скрыть недоумение, помрачневший Сората ничего не сказал.
— Злишься?
— О чём ты вообще думала?..
Он в самом деле не понимал.
— Просто Сората...
— Что я?
— Сората… в последнее время постоянно злой. Сората злится… Я многое хочу рассказать, но у Сораты всегда злое лицо… Мне оно не нравилось, и я всё думала, как же порадовать Сорату. Не знала, что делать. То же самое было с Ритой… Я... не знаю. Как обрадовать Сорату, как обрадовать всех, я не знаю.
Масиро дала выход эмоциям, скопившимся у неё на душе, но её лицо всё равно оставалось бесстрастным. Прямо как она говорила, что не знает, как поступить, она не знала, какое выражение лица для нынешней ситуации подойдёт.
— Потому вот...
Масиро повторно поднесла тарелку с баумкухеном.
— Сората… вот.
Она вытянула обе руки.
— Я… больше ничего не могу.
— ...
Сората молча протянул руку. Его грудь словно разрывало изнутри. Когда же он успел настолько измучить Масиро?
Парень стряхнул с её головы снег, а потом потянулся к баумкухену. Попавшая в рот выпечка обладала сладковатым вкусом, но из-за холода не получилось полностью его распробовать.
— Вкусно?
— Замечательно.
— Я рада.
Масиро немного расслабилась. Но как только посмотрела на напряжённое лицо Сораты, тут же стёрла с лица все эмоции.
— Сората, злишься?
— Не злюсь.
Он соврал. С того самого дня он постоянно бесился. Потому что никак не мог смириться с тем, что Масиро думает не только о манге. Также его выводило из себя то, как Масиро лезла в его дела, пытаясь помириться.
— Отель… вернёмся в банкетный зал.
Когда Сората взял Масиро за тонкую, белую руку, чтобы поднять, его взгляд упал ей под ноги. И он увидел, что на девушке нет обуви. Неужели где-то потеряла?
— Блин, обувь! Ногам же холодно!
— Сората… всё-таки злится.
Ничего не ответив, Сората насильно поставил Масиро на ноги, взвалил её себе на спину, обхватил её ноги и выпрямился. Он боялся, что она окажется невесомой, и когда его ожидания не подтвердились, успокоился. Вот только её тело оказалось холоднее льда, и спокойствию места не нашлось.
— Сората… — прошептала Масиро около его уха.
— Что ещё?
В короткой фразе чувствовалось всё раздражение Сораты.
— Сората… злишься?
— Не злюсь.
— Голос злой.
От такого заявления Сората прикрыл глаза и глубоко вздохнул. А потом.
— Да, злюсь.
Медленно выдохнув, он высказал всё на чистоту.
Он почувствовал спиной, как Масиро напряглась. И дрожала она отнюдь не из-за холода. Но Сората решил, что всё равно должен ей это сказать.
Доброта и равнодушие в самом деле не одно и то же...
Он злился на Масиро, потому что постоянно о ней беспокоился. Потому что волновался. И Масиро следовало это узнать.
Даже если она его возненавидит.
— Если ты внезапно пропадаешь, люди будут волноваться!
— Захотела встретиться с Соратой...
— Вон там машина разбилась, я уж думал, тебя зацепило… У меня чуть сердце не остановилось!
— ...
— Ты вообще понимаешь?
Масиро ещё крепче вцепилась в Сорату. Он понимал, что ей больно. И боль ей причинил именно он. Потому уже не было смысла останавливаться.
Придётся говорить до конца, хотя Сорату коробило точно так же, как и её.
— Могу себе представить, Сиина.
— ...
— Думаю, в этот раз… я тоже наломал дров...
— Сората? Почему?
Наконец, он понял истинную причину того, почему в последнее время раздражался — потому что злился в том числе на себя.
— Надо было сказать раньше.
Эмоции постоянно покоились в груди, но он не пытался дать им выход, избегая Масиро. Потому что она всё равно ничего не поняла бы… А хотел, чтобы поняла. Хотел, но отмалчивался.
Если ничего не говорить, то другой человек ничего и не узнает. Хотя Сората знал это уже давным-давно. Как и знал то, что не сможет ей всё рассказать по-нормальному...
Если намечался спор, готовиться к нему следовало основательнее.
— Подумай хорошенько.
— ...
— Если порежешь палец, не сможешь рисовать мангу. Когда ты добилась сериализации в журнале, нужно беречь пальцы как зеницу ока. А сейчас ты вообще вышла на холод без пальто, что будешь делать, если заболеешь?!
— Это...
— И вообще, ты теперь профессиональная мангака, возьми уже себя в руки!
— ...
— Я про твои попытки готовить!
Сората задумался, можно ли выразить свои мысли умнее и более спокойно. Хотел бы он уметь. Но не знал как… И высказал всё, что думает, в грубой форме, используя безобразные слова.
И пускай они ранили друг друга, это не будет напрасно. Пускай они попортят себе настроение, потом непременно помирятся.
Может, у них будет топорно выходить, но понемногу они могли бы лучше узнавать друг друга. Не получится стать взрослым, ни разу не поранившись… А стать взрослым хотелось.
— ...
— Сиина, если хочешь что-то сказать, говори.
Он побудил Сиину прервать долгое молчание. Его ушей достигало лишь её дыхание.
— Всё из-за Сораты.
— Это… ты уже говорила.
— Я много думаю... о Сорате.
— ...
— И я хочу попробовать.
— Что?
— Как Мисаки делала для Дзина, я тоже хочу приготовить для Сораты бэнто.
— ...
— Раньше я ни о чём таком не думала.
Масиро вцепилась в Сорату сильнее, чем раньше.
— Я даже себя плохо понимаю.
— ...
— Почему я стала такой?
— ...
— Раньше такого... не было
Теперь Сората понял её.
Но нужные слова никак не приходили на ум. Уже достаточно давно он осознал, как воспринимает Масиро. Когда ему стало известно, что Масиро может уехать в Англию, он лучше разобрался в своих чувствах. Ему захотелось когда-нибудь рассказать о них. И неважно, каков будет результат...
Возможно, то самое время настало.
У Масиро был талант выдающегося художника, пускай она и посвятила себя манге. А вот он хоть и сделал первый шаг, дальше всё никак не продвигался.
Сората думал, что не подходит Масиро. Они вроде и жили рядом, но между ними пролегала невидимая пропасть. Бездонная пропасть...
Пока он не добьётся чего-нибудь стоящего, не сможет ей всё рассказать. Хватило бы даже маленького успеха, чтобы набраться храбрости.
— ...
Когда Сората прикусил губу и попытался подобрать слова, внезапно кое-что вспомнилось.
«Если пройду отбор на прослушивание, то проговорю с Масиро об аэропорте».
Он сам решил это в последний день школьного фестиваля.
Подвинув Масиро у себя на спине, Сората вытащил из кармана штанов запечатанный конверт.
— Сората?
Не ответив на вопрос Масиро, Сората вцепился ртом в конверт и раскрыл его. Там оказался один листок бумаги. Парень расправил его одной рукой и проверил тему. И сразу понял результат.