— Дурачок.
— Зато серьёзный дурачок.
— Да-да.
— И что ты думаешь об этом Обычном-сане?
Она сказала, что он неплох в качестве мужа, а значит, так или иначе думала, встречаться с ним или нет. Выходит, есть о чём беспокоиться.
— Я бы сказала, Обычный-кун.
— Как мужчина, я от такой оценки не в восторге.
— Ты самолюбив. Я уже сказала, что в качестве мужа он не так плох. А вот для утех он не годится. Ты не такой.
— Сменим тему… Стало быть, ты запуталась?
— …
Сразу она не ответила, а только неспешно вздохнула.
Словно и не собиралась отвечать на вопрос. Уже рассказала всё, что хотела, а больше и не надо. Типичное для Руми поведение. Любила только слушать.
— Эй, Дзин.
Потому-то на попытку Руми перескочить на другую тему Дзин ответил покорно:
— Что?
— Давай займёмся чем-нибудь грязным.
— Ты уже меня задразнила по самое не хочу.
— Тогда… давай спать.
— Прямо так?
— Держась за руки.
Дзин нежно взял руку Руми. Но та с него и не слезла. Боясь упустить прекрасный шанс, Дзин начал новый разговор:
— Мне нужно с тобой поговорить.
— Нет.
— Почему?
— Когда мужчина так говорит, речь пойдёт или о расставании, или о предложении. А последний вариант маловероятен.
— Правда? Но нельзя отрицать то, что тебе могут сделать предложение. Мне есть восемнадцать.
— Именно в этом главная проблема. Как мне смотреть в глаза твоим родителям при знакомстве.
— Да как обычно смотришь. У тебя великолепный взгляд.
Хоть Дзин и попытался пошутить, Руми не засмеялась.
— Они точно решат, что я ведьма, которая обдурила их сына.
— Я даже не скажу, что это неправда.
— Ну, и о чём ты хотел поговорить?
— Выслушаешь?
— Делать нечего. Я же старшая.
За прошедшие два года так было всё время. Чуть что, Руми говорила про возраст. В последнее время Дзин стал задумываться, что это могло значить: женское важничанье, чувство долга или же сожаление.
И вот Дзин чётко озвучил слова, которые тщательно вчера подбирал:
— Я думаю поступать в Осакский университет.
Услышав это, Руми спокойно улыбнулась. И её улыбка теперь в самом деле походила на ведьмовскую.
Часть 2
На следующий день Дзин явился в школу ко второму уроку. Переобулся в сменку и направился к своему кабинету, вяло шаркая на весь коридор.
Шёл период разбора семестровых экзаменов. Из каждого класса доносились голоса учителей, разъясняющих ответы учеников.
Атмосфера в школе из-за скорых новогодних каникул стояла соответствующая. Головы учеников были забиты Рождеством и Новым годом, и вряд ли они слушали учителей.
Но как только Дзин поднялся по лестнице на третий этаж, всё изменилось. В воздухе тут же повеяло тревогой. В Суйко первые классы занимались на первом этаже, вторые на втором, а третьи — на третьем, потому для нынешнего сезона ничего не выбивалось из нормы.
Хоть школа и аффилированна с Университетом искусств Суймэй, количество учеников, которые могли поступить по эскалаторной системе, было ограничено. Потому три четверти учащихся усиленно готовились к экзаменам.
По прибытии на третий этаж Дзин резко остановился. А затем совершенно расслабленно, звучно зевнул:
— Фуа-а-а. Спать хочу.
Веки тяжелели по очевидной причине. Вчера вечером он рассказал Руми о своём намерении поступать в Осаку, и та закатила скандал, не дав нормально поспать.
И снова зевнул. Снял очки и вытер глаза, в уголках которых скопилась слёзная жидкость. Затем протёр заляпанные очки, вернул их на место и развернулся в сторону лестницы.
— Я сегодня пас.
Дзин спустился на первый этаж, прошёл мимо обувных шкафчиков и направился в медпункт. Постучавшись, вошёл внутрь.
— Простите.
Медпункт пустовал. Обычно добросовестная медсестра куда-то делась.
— Ну и ладно.
Дзин подошёл к кровати, отгороженной занавеской. Думая, что там никого, парень отодвинул занавеску и тут же замер.
На кровати находился знакомый человек.
Свернулась калачиком, словно кошка, его подруга детства — Камигуса Мисаки. Она мерно посапывала, совершенно не волнуясь о смятой униформе. Будто не выспавшись ночью, девушка развязала галстук и расстегнула несколько пуговиц на блузке. И в просвете виднелся белый бюстгальтер. А из-под задранной юбки открывался соблазнительный вид на бёдра и даже нижнее бельё.
— Не спи так развалисто где попало.
Чтобы вернуть на место откинутое одеяло, Дзин наклонился к Мисаки. И в тот миг в бюстгальтере девушки что-то сверкнуло.
Серебряный аксессуар в виде медведя-маскота.
Дзин дарил его Мисаки на день рождения в уходящем году. С тех пор украшение ни на день не покидало её грудь.
Ожерелье казалось немного детским, но на Мисаки смотрелось уместно.
С похожим дизайном Дзин подготовил для неё и кольцо на Рождество.
Когда он достал его из кармана, взгляд сам собой упал на безымянный палец Мисаки на левой руке. Впервые Дзин покупал ей кольцо, потому немного боялся, вдруг прогадает с размером.
Сейчас, когда Мисаки спит без задних ног, получится безопасно проверить — лучшего шанса не будет. Она не проснётся, если немного её пощупать.