Часть 4
Вечером того дня Нанами после работы направилась в комнату 201 в Сакурасо… к Камигусе Мисаки.
Она сидела на кровати, поджав под себя ноги, а Мисаки — рядом. Её дружелюбное поведение напомнило Маю.
Пока Мисаки молчала, отдельные части её тела прямо-таки завораживали. Несмотря на миниатюрность, фигура поражала. Грудь была несравненно больше, чем у Нанами, а талия подчёркнуто узкой. Гармоничное телосложение дышало здоровьем.
— Ну, какой совет нужен, Нанамин, м-м-м?
Воодушевлённая Мисаки резко приблизилась. От её волос исходил лёгкий, приятный запах.
— Н-ну… хотелось бы попросить у тебя одежду в западном стиле…
— Мою одежду? Ладно, — запросто согласилась та, не спрашивая зачем.
— Что? Л-ладно?
— Какое?
Мисаки вскочила на ноги и накидала на кровать, достав из шкафа, кучу одежды на вешалках.
— А, это, если можно… что-нибудь с гофром.
— Тогда вот это, это и вот это?
Блузка, трикотажный джемпер и мини-юбка. Их украшали миленькие рюшечки.
На некоторой одежде была бирка, словно её ни разу не надевали.
— Вот это для Нанамин самое то!
Из всех вещей Мисаки выхватила мини-юбку с рюшем и биркой.
— Кажется, её ещё не носили. Ничего?
— Ясный хобот!
Нанами не поняла, что за ясный хобот. Но если хозяин говорит, что всё нормально, значит надо принять предложение.
— Ну, быстрее примерь!
И Мисаки потянулась к Нанами.
— А?
К её изумлению, Мисаки принялась стягивать с неё одежду.
— Кя-я-я… сэмпай! Пожалуйста, стой! Сама разденусь!
— Не надо стесняться.
— Я не стесняюсь!
— Всё нормуль, нормуль.
— Ах… да говорю же! Нельзя, кя-я-я. Зачем нижнее бельё снимаешь?!
Брошенная на кровать Нанами извивалась всем телом, но руки Мисаки не думали останавливаться.
— Пожалуйста, хватит!
Она так и не позволила Нанами вырваться.
В итоге у Мисаки сорвало крышу, и она раздела ничего не понимающую девушку догола.
— З-зачем всю одежду снимать?! — запротестовала сквозь слёзы Нанами, завернувшись в простынь.
— Если раздевать кого-то, то полностью! — с гордостью на лице заявила Мисаки, и Нанами начала жалеть, что пришла.
Чувствуя себя разбито и опустошённо, она кое-как примерила предложенную Мисаки одежду. Затем робко встала перед большим зеркалом и посмотрела на себя.
Красное пальто, стильный сетчатый трикотаж. А ещё мягкая на вид мини-юбка с тремя рядами рюша. И такая короткая, что ягодицы оказались в зоне риска. Уверенности такой наряд уж точно не придавал, и Нанами, глядя на своё отражение, чувствовала себя не в своей тарелке.
— Не годится…
Её охватило лёгкое отчаяние. Нанами хоть и набралась храбрости, чтобы прийти к Мисаки за советом, но как бы итог не загнал в могилу. И зачем вообще ей пришлось раздеваться догола?..
— Нанамин, миленько! Тебя бы в невесты!
Мисаки обхватила её за талию, грозясь опрокинуть.
— П-правда?
— Правда-правда.
Пусть Мисаки говорила от всего сердца, уверенности это Нанами не придавало. Она не могла отделаться от мысли, что ей такой наряд не идёт.
— Хотела бы я родиться такой, чтобы мне подходила милая одежда…
— Всё путём! Кохай-куну наверняка тоже зайдёт!
— Что… э-э-э?! А при чём тут Канда-кун?!
— Но ты же готовишься к свиданию с ним, — как ни в чём не бывало заявила Мисаки.
— Э-это…
Нанами и не предполагала, что о её делах пронюхают другие, потому от стыда резко залилась краской. Лицо пылало. Тело пылало. И совсем не из-за пальто, надетого в помещении.
— Э-это… ну… я, да без разницы, пускай и свидание… ну… вообще и не знаю, свидание ли. Канда-кун вряд ли планирует свидание… В общем, всё не так, точно говорю…
— Нанамин.
— Ч-что такое?
— Борись!
— Д-да…
— В сочельник у вас двоих решающий бой!
Да. Именно. Мисаки в сочельник тоже постарается изо всех сил и выскажет другу детства свои чувства. Ради того чтобы остаться в Сакурасо вдвоём с Дзином, Мисаки попросила Нанами и Сорату уйти.
Почувствовав, что настало подходящее время, Нанами задала вопрос, который её терзал:
— Сэмпай, а ты… не боишься рассказывать о своих чувствах?
— Ты о чём, Нанамин?
Нанами подумала, что сказала что-то не то. Мисаки как только ни изворачивалась, чтобы рассказать Дзину о своих чувствах. И тот всегда её игнорировал… А сейчас она нисколько не боялась. Совсем не как Нанами.
И Мисаки продолжила:
— Конечно боюсь.
— Что?
— Если сказать, что ничего не выйдет, будет уныло. Я знать не знаю, что со мной случится. Вот и боюсь.
Такое… понятно без лишних слов. Из-за того что Мисаки обычно стояла на ушах, казалось, больно ей не бывает, но на самом деле это не так. Она, как и все прочие, могла кого-то любить, волноваться и страдать. Мисаки не исключение. Но она могла набраться храбрости и высказать свои мысли.
— Как у тебя это получается, сэмпай? Раскрывать чувства.
Столько раз Дзин её игнорировал, а она не сдавалась. Не отчаивалась. Смотрела только вперёд.
Нанами боялась, что, если она признается Сорате и он спишет всё на шутку, во второй раз она уже не решится.
— Вот я полюбила Дзина ещё где-то в началке.