— Эй! Ты! Стой смирно!
— Невозможно.
— Хватит, сдаюсь!..
Руками, грудью, лицом Сората чувствовал мягкую кожу Масиро. Девушка не была особо тяжёлой, но парню не хватало сил, чтобы удержать её, стоя на коленях.
Скетчбук и сумка выпали из рук на пол. И что их двоих ожидает, Сората мог предсказать без всяких гадалок.
— Слышь!.. Это уже предел!
Их тела переплелись и рухнули единым целым на пол.
По телу пронеслась боль, которую перебивало ощущение тепла.
Лицо Масиро оказалось прямо перед ним. Её дыхание щекотало шею. Их ноги переплелись, и вряд ли получилось бы сразу встать. Правая рука парня обхватила тонкую талию Масиро, а левая нащупала что-то мягкое и тёплое.
— Неужели это…
— Рука Сораты на попе.
— Э!.. Не договаривай!
Сората попытался отпрянуть, но Масиро лежала на нём, потому не получилось так просто сдвинуться. Голые ноги Масиро потёрлись о его ногу, и от такого парень едва не завопил.
— Не ёрзай! Не двигайся! А-а-а!
Из-за того что Сората не переставал изгибаться, его пальцы на заднице во что-то уткнулись.
— М? А, что? Это… неужели…
Под задранной юбкой нащупалась эластичная ткань. Сората приподнял голову и прошёлся взглядом по девичьей спине. И увидел белые трусики. Что вообще происходит?
— П-почему на тебе трусы?!
— Потому что надела.
— Никто же не знал!
Уши полостью ошарашенного Сораты уловили в коридоре звуки шагов. Совсем скоро зайдут в кабинет.
Напряглось всё тело. И тут же дверь в класс с силой распахнулась.
— Забыла сказать, завтра мне форма нужна, потому… до завтра… верни… её…
Едва успев договорить, Нанами застыла в дверном проёме.
Как и боялся Сората, девушка бесстрастно опустила на них взгляд и проверила, где у них лежат руки.
Увидев попку Масиро, Нанами навострила взгляд. Как оказалось, юбка задралась, и рука Сораты неизбежно коснулась ягодиц, а пальцы пролезли под трусики, норовясь их сорвать.
Лицо Нанами в миг покраснело.
— Ка-Канда-кун… что ты в школе… такое творишь?!
— Нет! Ничего такого! Это случайность!
Нанами, глядя сквозь пальцы, указала:
— Н-но!.. Ты же с неё нижнее бельё стягиваешь!
— Не стягиваю! Это случайно вышло!
— Кому лучше, учителям или полиции?
— Пожалуйста, учителям!
Оба варианта никуда не годились, но Сората сделал выбор.
— Хорошо, — сказала Нанами и захлопнула дверь в кабинет. Звук шагов унёсся прочь.
— Я наврал! Стой! Прошу! Ты неправильно поняла!.. Ну правда…
Само собой, Нанами не вернулась.
— Что теперь со мной будет… Вот и всё… Конец. Мне уже не жить… Хоть плачь.
— Сората, дай встать.
— Кто-нибудь, пожалейте меня!
Часть 6
После того, как Нанами стала свидетелем его утех с Масиро, и до предполагаемого ареста Сората захотел узнать у Сиины подробности по поводу трусов.
— Скажи правду, откуда на тебе трусы?!
— Тихиро дала.
— Когда?!
— После утреннего классного часа.
— Как?!
Масиро достала из кармана униформы бумажный пакет — товар из университетского магазина. Сората знал, что тамошний ассортимент внушительный, но не догадывался, что там продают даже нижнее бельё.
— Ах эта училка-лентяйка…
Проще говоря, во время утреннего разговора Тихиро уловила суть. Затем сразу купила в магазине трусы и велела Масиро их надеть. Более того, она не рассказала Сорате и глумилась над учеником, наблюдая за его ненужными мучениями. И она ещё называла себя учителем… Чего ещё ожидать от коменданта Сакурасо. Со здравым смыслом она не дружила.
— Почему ты тоже не сказала?!
— Потому что задумалась о делах.
— Какие дела могут быть важнее трусов?! Верни мне мой потерянный день…
— Сората.
— Чего?!
— Время не вернуть.
— Знаю!
Двое учителей-мужчин с разъярёнными лицами ворвались в кабинет, и всё прошло за три минуты. Сорату схватили и повели в дисциплинарную комнату.
Когда его вели по школе, крепко обхватив по бокам, он привлёк к себе столько внимания, словно был пришельцем из космоса. Зеваки во все рты бурчали: «Опять сакурасник».
Во время пятого и шестого урока длился допрос.
Масиро, как пострадавшая сторона, пропустила только пятый урок, а на шестой уже ушла в класс.
Сората без конца твердил, что они ошибаются, но учителя ему не верили. Потому что он не мог раскрыть им всю правду и на провокационные вопросы пытался пускать пыль в глаза. Он не мог признаться, что причиной всему стало отсутствие трусов.
По мере допроса дух Сораты слабел, и с каждым последующим обвинением он начинал думать, что и правда совершил преступление.
Если сказать «да, я виноват», может, сразу полегчает?
Если бы после уроков Масиро не рассказала Тихиро всё и та не пришла бы на выручку, Сорате в самом деле бы пришлось назвать себя виновным. День прошёл для парня под страхом перед ложным обвинением.
Но сразу Сорату не отпустили. Теперь Тихиро то ли посоветовала, то ли пожурила: «Если что-то делаешь, то не пались», — после чего Сорате позволили идти. А небо на западе к тому времени уже окрасилось красным.
Много чего хотелось высказать в адрес Тихиро, но сил в теле не осталось.