В медпункте на первом этаже доктора не оказалось. То ли ушла в туалет, то ли появились дела, но кабинет оставили открытым.
Сората молча усадил Нанами на кровать.
Плакать девушка перестала, но глаза ещё были влажные — могла в любой момент опять залиться слезами.
Пока Сората ломал голову, что сказать, со стороны Нанами раздалось:
— Да всё нормально. Вернись в класс, Канда-кун.
— Но…
— Правда, я уже в норме. Просто немного растерялась.
Она вытерла тканью слёзы, шмыгая носом и стараясь не смотреть на Сорату.
— Надо лучше держать себя в руках.
На лице Нанами не читалось ни горя, ни сожаления, ни досады, ни злости. Были только следы слёз. И печаль. Бездонная печаль о проваленном прослушивании и загубленной карьере сэйю.
— Уже завтра, — решительно сказала она, имея в виду выпускную церемонию. — Не хочу ходить мрачной хотя бы до выпуска Камигусы-сэмпай и Митаки-сэмпая, — напомнила Нанами и улыбнулась. — Пожалуйста… оставь меня одну.
— …
А можно ли её сейчас оставить? Нанами выглядела такой уязвимой. Плечи, спина, руки, ноги… даже её гордый голос — всё вдруг стало хрупким.
— Если будешь рядом, я не расслаблюсь.
От услышанных слов у Сораты напряглись уголки рта.
— Хорошо… Если что случится, зови. Обязательно зови.
— Угу, как только приду в себя, тут же вернусь в класс.
— Ага. Тогда буду ждать там.
— Угу.
Нанами, помахав рукой, проводила Сорату глазами, и тот вышел из медпункта.
Когда парень поднимался по лестнице, зазвонил мобильник. Сората без задней мысли вытащил телефон из кармана и увидел на экране имя Кадзуки.
Сората знал, что проектное заседание идёт с десяти утра. Вполне нормально, стань результат уже известным. Других причин для звонка ведь не было.
Но сердце не сорвалось с цепи. Вернее, Сората уже перенервничал из-за Нанами, а при виде имени Фудзисавы Кадзуки сердце никак не отреагировало, потому что и так работало на пределе.
Парень ответил на звонок.
— Да, это Канда.
— Физкульт-привет. Это Фудзисава.
— Физкульт-привет.
— Говорить можешь?
— Да. Типа перерыв.
На самом деле нет, но Сората решил, что неважно.
— Проектное заседание окончено.
Если окончено, значит и результаты известны, судьи вынесли решение. Хотя по голосу Кадзуки он не понял, «жив» или «мёртв».
— К превеликому сожалению, на этот раз провал, — без предупреждения выдал правду-матку Кадзуки.
— Вон… как.
Сората думал, что ничего не чувствовал, но тело всё же дёрнулось, а в груди заныло будто от удара. Тело, которое всегда казалось прозрачным, заполнилось до краёв эмоциями, которые походили на чернила моллюска. От кончиков волос до пальцев на ногах его окрасило беспросветной чернотой.
— Канда-кун.
Голос Кадзуки звучал где-то вдалеке. Нет, скорее это сознание Сораты улетело куда-то вдаль.
— Да?
Кадзуки глубоко вздохнул, не зная, стоит ли говорить дальше.
— На самом деле на проектном заседании среди рассматриваемых была другая ритм-игра.
— …
Сората не озвучил своё удивление.
— Не могу рассказать детали, но она про популярное аниме и в ней используются композиции вокалоидов — трендовой темы в интернете.
Одного этого хватило, чтобы Сората понял, что проект броский.
— Суть другого проекта соответствовала устоявшейся системе нынешних незамысловатых музыкальных игр, но на этот раз одобрение получила именно она.
Выходило, что…
— То есть две музыкальные игры не нужны?
— Да. Главная причина отказа в этом.
— Это… это…
Ничего уже не попишешь?
— Определяющий фактор заключается в разнице возможного количества проданных копий. Второй проект уже узнаваем благодаря аниме и вокалоидам, потому даже при минимальных затратах на продвижение получится продать сто тысяч… А при анализе ситуации на современном рынке можно предположить, что сумеют продать даже вдвое больше. В общем, что касается твоего «Ритмичного бойца», нужно, чтобы игру изначально знали, потому тебя с самого начала поставили в невыгодные условия.
— Вон… как.
— На проектном заседании также устанавливается бюджет для игр, потому решения зачастую принимаются прежде всего с учётом прибыли, и только потом — инновационности и увлекательности.