Сората, которого удерживали на месте, осмотрелся вокруг. Слева, справа, всюду были знакомые лица. Он запомнил почти всех за последние две недели.
Конечно, Сората и остальные не смогли собрать подписи двух третей всех учеников школы. Но всё же собирали. Число дошло примерно до четырёхсот… И теперь они превратились в энергию для Сакурасо.
Зрители стали отхлопывать ладонями ритм и напевать «Зов Сакурасо».
Двухнедельный сбор подписей прошёл не напрасно. Они смогли. Смогли донести до всех своё желание сохранить общежитие. Им воздалось за усилия.
Полились слёзы, но не такие, как недавно, а подогретые теплом человеческих сердец.
Сората больше не боялся.
— Говори до конца! Канда!
Движимый словами Даити Сората, которого держали учителя, поднялся на ноги. Втянул кислорода в лёгкие до отказа. И снова завыл на весь зал:
— Больше! Ещё! Мы хотели провести больше времени с сэмпаями! Наделать вместе больше глупостей! Ещё так много мы не сделали!
«Зов Сакурасо», естественно, стих.
— Кохай-кун!
Мисаки, спрыгнув со сцены, побежала по прямой.
— Ничего не можем им дать! Мы только и делали, что брали, а сами ничего им дать не можем! Не надо нам никаких благодарностей! Не хотим, чтобы вы выпускались! Хотим и дальше быть вместе!
Даже если со стороны Сората выглядел отвратительно, его не волновало. Если он сможет передать все чувства, какие хотел, то что угодно вытерпит.
Прибежавшая Мисаки встала перед Соратой, и бежавший следом физрук наконец её схватил.
— Всё нормально.
Пускай ей заломили руки, голос Мисаки остался мягким.
— Ведь у тебя ещё год в школе остался.
Мисаки резко расплылась в лёгкой улыбке.
— Но сэмпаев уже не будет!
Лицо Сораты измазалось в слезах и соплях.
— Потому не проиграй нам и проведи следующий год со своими будущими Кохай-кунами так же отвязно!
Все в зале затаили дыхание, внимательно следя за разговором о Сакурасо.
— Давай-ка замути то, что не смогли или не успели мы!
— Сэмпай…
— Камигуса-сэмпай.
— Мисаки…
Нанами и Масиро тоже говорили сквозь слёзы.
— А ну хватит ныть!
Мисаки резко выставила вперёд палец.
— Я помогаю Кохай-куну! Помогаю всем! Помогаю Сакурасо!
Если разговор зашёл так далеко, то выбора не оставалось.
— Каков ответ? — спросила Мисаки, пока её тянул учитель.
— Да… — кое-как выдавил из себя Сората.
— Где энергия?!
Перень ещё раз обменялся взглядами с Нанами и Масиро.
— Да! — выкрикнул он, показав всю мощь эмоций, какие скопились у него внутри.
И тут Сорату снова впечатали в пол.
— Уф, — сдавленно выдохнул парень из пережатых лёгких. Мисаки тоже боролась, но пятеро учителей не давали ей шанса на побег.
Неразбериха в зале прекратилась, и наконец все понемногу успокоились. Но напряжение, которое изначально витало на выпускной церемонии, бесследно улетучилось.
Привычная атмосфера полностью разрушилась. Никто ничего не говорил, не зная, что и думать.
— Ну и ну, — сказал кто-то, нарушив неловкую тишину.
Приближались чьи-то шаги. Сората, которого придавливали словно прессом, кое-как повернул голову и увидел, как на красный ковёр выходит оторопелый Рюноске. Его шаги оказывались всё ближе и ближе.
— Неужели в этом мире живут одни придурки?
— Акасака.
— Ну и чего тебе?
Физрук тут же настороженно повернулся к Рюноске.
— Вот потому ваши уроки слушать бесполезно, — в привычной для себя бесцеремонной, бескомпромиссной манере выдал Рюноске, не беспокоясь о том, что учителя от прилившей в голове крови теряли терпение. — Ещё не поняли? Раскройте глаза. Зал на нашей стороне.
Физрук замер и оглядел людей вокруг.
В точности как и указал Рюноске, гости и родители пронзили учителей, которые перегнули палку, ледяными взглядами. Физрук аж поперхнулся, не найдя слов.
— И какое же решение примет учительский состав? — задал вопрос с рядов выпускников неожиданный человек. Бывший президент школьного совета Татэбаяси Соитиро.
— Я слышал, изначально общежитие Сакурасо создали для того, чтобы помогать ученикам развивать навыки владения искусствами вдалеке от общества.
Говорил он спокойно, словно читал учебник.
— Суть вот в чём: ребята, которые жили там до сего дня, разве не реализовали ту самую цель, ради которой существует Сакурасо?