Выбрать главу

Смутно, но Сората понимал, или ему так казалось. Раньше он даже не видел спину Масиро. Может, и сейчас не видел, но по крайней мере понимал, сколько ворот на пути предстояло открыть и какое расстояние их разделяло.

Если бы Сората одержал победу на проектном заседании, не заметил бы этого. Именно потому, что проекту не дали зелёный свет, он смог остановиться, осмотреться и пересмотреть взгляды, благодаря чему и пришёл к тягостным, но важным мыслям. Больше половины из них были жалким оправданием, но это ещё не самый плохой вариант.

Напряжение в щеках наконец-то спало.

— Сората, тебе весело?

— Нет, ничего особо весёлого.

— Ты улыбаешься.

— Кто улыбается?..

Приложив руку к щекам, Сората и правда почувствовал, что они расслабились.

— Отвратительно.

— Слышь, даже если так думаешь, держи мысли в себе!

— Невозможно.

— Ты что-то с чем-то!

— Я уже не могу сдерживать чувства.

— Подобное я бы хотел услышать в другой ситуации!

Разговоры с Масиро как ничто другое подходили для прогулок от школы.

Сората думал, что мог жить столь спокойно, потому что рядом была Нанами, которой досталось ещё больше, чем ему, и которая жила ещё беззаботнее, чем он.

Когда начался сбор подписей, Нанами уменьшила количество смен на работе до трёх в неделю, а после выпускной церемонии не стала менять удобный график.

Закончились и занятия по выходным, потому свободного времени прибавилось.

Вчера, в субботу, когда Сората выносил в сад сушить постиранное бельё, Нанами сидела на веранде и просто так глядела в небо. Сегодня, в воскресенье, когда Сората сунулся на кухню, чтобы попить, Нанами сидела, подперев подбородок рукой, и следила за часами.

— Выходные такие длинные, — выдала она единственную фразу.

— Аояма?

— Что?

— Нет… Просто выглядишь незанятой.

— Времени резко стало много, вот и не знаю, чем заняться, — немного смущённо сказала девушка.

Но Сората нормально относился к переменам в её настрое. Нанами нуждалась в передышке…

— Если есть время, может, сходим развлечёмся?

Сората не знал, вдохновит ли её эта фраза, но только закончились семестровые экзамены, Нанами пошла с друзьями из класса в караоке и за покупками к станции перед университетом.

Но после захода солнца Нанами возвращалась в Сакурасо, выглядя какой-то измотанной.

— Скучно было?

— Да не то чтобы…

— Не то чтобы?

— Когда развлекаюсь, чувствую вину… ну и места себе не нахожу.

Накладный у меня характер, добавляла Нанами, и в итоге она зачастила тихо сидеть в столовой, где на стене на следующий день после выпускной церемонии появилась картина — за авторством Масиро, которая нарисовала Сакурасо.

Но кое в чём картина отличалась от изначального варианта.

Рядом с Соратой, играющего с кошками, появилась сидящая на корточках Масиро. Она протянула руку к белой кошке Хикари и нежно гладила её по спине.

Хотя если бы Масиро в реальности попыталась погладить кошку, та бы удрала…

Пару дней назад она попыталась на пару с Мисаки покормить кошек с рук, но в итоге у Масиро корм не взяла ни одна кошка, в то время как Мисаки облепили все семь.

— Ты что сделала с кошками?

— Сората плохо учит.

— Нет уж, проблема точно в тебе. Им инстинкт подсказывает, что ты опасна.

— Инстинкт, да, — сказала Масиро, с завистью глядя на то, как Мисаки веселилась с кошками.

Когда Масиро насмотрелась на неё, принялась пристально разглядывать фотографию со дня выпускной церемонии.

— Тебе нравится фотография?

— Не знаю.

Раз так, почему она с таким энтузиазмом её рассматривала? Сората почти каждый день замечал, как Масиро смотрит на снимок, сжав губы и о чём-то задумавшись. Или ему просто казалось…

— Когда узнаешь, скажи мне.

— Угу…

Вот так и текли дни, когда ничего не хотелось делать, и вскоре подкрался конец третьего семестра.

Начались весенние каникулы, и стоило пройти нескольким дням, как внезапно наступила дата отъезда Дзина.

Часть 2

28 марта, понедельник. Над головой с самого утра простиралось голубое небо без единого облачка.

Мисаки завела двигатель автомобиля, и Сората сунулся в комнату 103, чтобы позвать Дзина.

— Дзин-сан, уже пора.

Тот стоял у окна в пустой комнате с одними только кроватью и столом, повернувшись к двери спиной.

— Дзин-сан?