— Но.
Пускай Нанами и заявила, что готова притворяться, вряд ли Мисаки и Дзин будут этому рады. Главное ведь то, что чувствовала сама Нанами.
— Всё нормально.
Ничего подобного.
Передались ли ей мысли Сораты?
— Все нормально, — подчеркнула она. — До самой выпускной церемонии. Она пройдёт, и тогда выплачусь. Обещаю.
— …
На Сорату взвалили тяжкий груз, но он не мог просто взять и кивнуть. Церемония пройдёт через девять дней. Девять дней. Много это или мало, Сорате было трудно решить.
— Потому, пожалуйста. Не говори об этом Камигусе-сэмпай и Митаке-сэмпаю. Масиро, ты тоже.
Прежде чем ей ответили, внутри Сакурасо раздался приближающийся топот. И как только он достиг дверей, те резко распахнулись. Наружу вышла Мисаки — почему-то в костюме медведя.
— Слушай, Кохай-кун! — выпалила она не к месту весело. — Я придумала отличный план, как нам собрать ещё больше подписей! Назовём его «Тактика костюмов! Лесная братва следит за тобой!»
— …
— Ась? Чего вы?
Словно заметив депрессивный настрой, Мисаки наклонила шею, и огромная голова сползла набок.
— Какие-то вы угрюмые!
Лучше будет рассказать Мисаки. О Нанами…
— Короче, с завтрашнего дня я на вас рассчитываю, Масирон и Нанамин! Я для вас приготовила как раз такое, что вам подойдёт.
Мисаки тут же схватила Масиро и Нанами за руки и потащила вглубь Сакурасо.
Масиро сразу обернулась. По глазам было видно, что она хотела что-то сказать. Но промолчала.
Сората тоже не успел окликнуть Мисаки.
— …
Вместо слов у него вышел невразумительный хрип.
— Я… почему…
Он собирался нормально её позвать, но, несмотря на все усилия, у него не получилось.
Снос Сакурасо назначили. И жильцы убедились, что причина заключалась в Масиро. А ещё у Сораты осталось самое сладкое — домашнее задание по подготовке к инспекционному собранию. Сбор подписей шёл не очень хорошо. С Рюноске они разругались, и с того самого дня не перекинулись ни словом, даже письмами и в чатах не общались.
Проблем накопилась гора. Огромная-преогромная гора. Такая, что вершины не видать. А ещё и неудача Нанами на прослушивании… Пускай нельзя было сейчас терпеть. Пускай нельзя было строить из себя сильного. Пускай он понимал, что всё это никуда не годится. Сделать шаг вперёд не мог.
На плечи Сораты взвалилось столько груза, что удержать сил не хватало.
27 февраля.
В тот день в журнале собраний Сакурасо вымученно нацарапали:
«Завтра снова постараемся собрать подписи! Записано: Камигуса Мисаки».
«Обязательно, обязательно соберём! И с улыбкой встретим выпускную церемонию! P.S. Аояма Нанами».
«Я постараюсь. P.S. Сиина Масиро».
Глава 2. Проноситесь, яркие деньки!
Часть 1
Последний день февраля. С самого утра в понедельник, 28 числа, в небе царила благодать. Мягкие солнечные лучи предвещали скорый приход весны, а отсутствие нужды закутываться в пальто настраивало на позитивный лад.
Ученики, которые раньше ёжились, сегодня, казалось, немного выросли, потому что выпрямили спины. Всю школу пропитала атмосфера свежести. Но душа Сораты не радовалась. Вчера сгустились тучи. Под глазами появились тёмные круги, и вообще всем своим видом он показывал, что не выспался.
Утренние уроки ещё как-то пролетели, а вот после обеда желание поспать атаковало с новой силой. Все мысли переключились на сон.
Но сколько бы Сората ни думал о нём, когда закрывал глаза, заснуть не мог. Не мог, даже когда клал голову на парту. Обычно голос учителя служил отличной колыбельной, но теперь не работал. Даже убийственные в этом плане уроки японского у Сироямы Кохару не помогли.
Сората чувствовал себя оторванным. В нём постепенно нарастало ощущение, какое предшествует простуде: тело словно тяжелело и повышалась температура. Но вряд ли градусник что-то бы выявил.
Если что у него и болело, то душа. Она металась в муках, и оттого тело словно ели черви.
Вчера вечером Сората наконец смог отрубиться на пять часов. А шесть часов назад его растормошила Мисаки, потому время во сне пролетело будто в мгновение ока.
В голове было на удивление ясно. Даже когда Сората пытался заснуть, одна важная мысль сменялась другой. А мысли о Нанами были особенно цепкими.
В итоге к шестому уроку Сората не сомкнул глаз.
И вот так закончился последний классный час.
Нанами, которая выполняла функцию дежурной, отдала команду «Встать», а когда последовала команда «Поклон», самый нетерпеливый из одноклассников небрежно ляпнул: «Ага, покеда».
Для уборки парты сдвинули назад.
Уже в который раз Сората не дал себе зевнуть. Глаза слезились.
— Сората, давай соберись. — Нанами, стоящая рядом, неприкрыто надулась. — Нам ещё подписи для Масиро собирать.
— А-ага…
В контрасте с бурчащим Соратой она выглядела на редкость жизнерадостно. Глаза у неё так и блестели. Утром Сората к ней присмотрелся, но так и не заметил следов слёз на щеках. Нанами выбрала путь сэйю и два года отказывала себе в развлечениях, но, даже завалив прослушивание, не собиралась плакать. Наоборот, у неё оставались силы, чтобы упрекать Сорату. Ожидал он прямо противоположного.
— Я перед своим клубом зайду в клуб тенниса, попрошу подписи.
Нанами вприпрыжку вышла из класса.
Сората не мог отделаться от мысли, что она ведёт себя уместнее некуда. Ещё бы. Она ведь никогда не жалела сил. Но теперь уже поздно. Время для слов ушло вчера. И плакаться надо было тоже вчера.
— Продолжаешь есть кактус? — тут же раздалось позади. Говорил Рюноске, убирая ноутбук в сумку.
— Чего-чего?
На самом деле Сората понял, но всё рано спросил.
— Ты и Хвостик знаете, что выбранная вами дорога ведёт в тупик, но почему тогда продолжаете?
— Это… — протянул Сората в попытке выиграть время для раздумий. Но его не понадобилось. Ответ нашёлся быстро. — Не ищи логики, — небрежно выплюнул парень фразу, которая внезапно пришла к нему. Именно, никакой логики. Но есть чувства. Потому выбор падал на те варианты, которые не имели отношения к анализу плюсов и минусов. Сората просто поступал так, как хотелось. Вот и всё.
— Самый логичный выбор не всегда самый предпочтительный.
— Потом будешь сам расхлёбывать.
— Даже если и так.
Самому было смешно от собственной глупости. Но существуют времена, когда не получается вести себя умно.