— …
Не смог бы. Никак. По-другому и быть не могло. В тот миг, когда Нанами озвучила результат, его всего затрясло.
— Сложно сказать, но, думаю, нет. Я бы точно сорвался.
— Я бы тоже, — сказал Сората и заметил, что согласился со словами Дзина.
Нанами не заикалась об этом, но наверняка каждый день думала. О результатах прослушивания. О вероятности успеха и провала. Изначально всё это было лишь её делом. Но именно тогда поднялся вопрос о сносе Сакурасо. А ещё узнали, что причиной послужила Масиро… Нанами отнеслась к этому как к своим собственным проблемам. Разволновалась вместе с Соратой. О Сакурасо… О Масиро… Потому Сората сильно обрадовался и в итоге не заметил, что Нанами таким образом жертвует своими чувствами.
Хотя бы сейчас… Вот бы Нанами хотя бы сейчас пеклась в первую очередь о себе.
— Если не делаешь вид, что не замечаешь её страданий, то уже хорошо.
— Ничего хорошего.
— Вот когда ей совсем станет плохо, тогда поддержи её.
— …
Сората сомневался, что так можно помочь Нанами.
— Может, конечно, это окольный путь. Но придёт день, когда он не будет казаться ошибкой.
— Дзин-сан.
— Нормальная тема. Жизнь может сложиться по-разному, — сказал Дзин и улыбнулся. — К тому же эта проблема не только твоя. Ответственность легла и на меня с Мисаки.
— Это!..
— Мы выпускаемся, да. Но как по мне, снос Сакурасо — проблема общая. Потому, чтобы добиться результата, нужно всем приложить все силы. А если провалим Сакурасо, Аояма-сан тем более пропадёт, — сказал он, глядя на Сорату, и снова улыбнулся. Его улыбка полностью отличалась от той, когда он скрывал свои чувства. Сората понял. Дзин своей речью показал, что тоже беспокоится.
Столь многое он хотел высказать. Со многим был не согласен. Но Дзин выражал правильные мысли. Если Сакурасо пропадёт, рухнет всё.
Потому придётся собирать подписи. Собирать упорно и не сдаваться до самого конца. Чтобы спасти место, где они провели вместе столько времени. Каждый старался ради всех. И чтобы оправдать их старания, Сората тоже постарается.
— Ладно, я пойду.
— Ага.
Дзин спустился по лестнице. Наверное, пошёл за Мисаки на теннисный корт. Сегодня они собирались обойти волейбольный и баскетбольный клубы, которые занимались в спортзале.
— Из-за меня, да?
— Сиина?
— Нанами весёлая из-за меня?
— Нет, не так.
— Сакурасо не станет из-за того, что там я?
Масиро уставилась на Сорату прозрачными глазами.
Бессмысленно было отрицать, раз уж она об этом заговорила.
— Нужно извиниться перед Нанами.
— Это не то, чего хочет Аояма.
— Тогда что делать?
Глаза Масиро дрожали.
— Что мне делать?
Она тряслась от беспокойства.
— Объясни, Сората.
Он прикусил губу, лишь бы выдержать удушающую боль, которую источала Масиро.
— Здесь больно…
Девушка медленно сцепила руки в замок на груди.
— Со вчера здесь больно, — сказала она и присела на корточки в коридоре.
— Сиина.
— Думала, настанет утро, и пройдёт.
У Сораты тоже сдавило грудь.
— Не прошло.
Боль в душе навалилась тяжким грузом.
— Я с тобой.
— Сората?
Взгляд девушки казался таким же хрупким, как сама она.
— У меня тоже давит в груди… Кое-как терплю. Думаю, и Аояма.
— Я хочу что-то сделать.
— Ну точно.
Если её решимость поможет справиться с проблемами, то пусть действует.
— Я просто должна.
— …
Но сколько ни желай, чудес в жизни не бывает. Люди жили в реальности.
— Ради Сакурасо. Ради Нанами. Что мне можно сделать?
Сделать она могла лишь одно. Но сначала…
— Для начала встань на ноги.
Наклонившись вперёд, Сората схватил Масиро за руки. А когда потянул, чтобы поднять, они стукнулись лбами.
— Лоб тоже заболел.
— Прости уж! У меня тоже болит! Но это не повод отлынивать от сбора подписей.
— Угу.
Как сказал Дзин. Если они провалят сбор, Нанами получит душевную травму. То же самое касалось Масиро.
Остался только один путь.
— Их надо собирать, — подстегнул самого себя Сората.
Часть 5
Времени не хватало. День быстро подошёл к концу.
Даже уроки, которые обычно навевали скуку, казались короткими.
Шло 2 марта, среда. До выпускной церемонии оставалась неделя.
На обеденном перерыве Сората, Масиро, Нанами, Мисаки и Дзин собрались на школьной кухне, где проходили уроки труда. Ребята облепили стол, где стояла переносная плита с казаном для мидзутаки. Над кипящим котелком танцевал аппетитный пар.
Настало время перекусить.
Они готовились с самого утра, чтобы успеть поймать учеников, которые приходили в школу раньше всех. Потому каждое утро готовить бэнто не успевали.
В итоге на собрании Сакурасо решили:
— На голодный живот войны не ведут. Давайте назначим дежурного по бэнто.
— По-моему, самое то будет поручить это Мисаки. У неё уроков нет, времени больше.
— Да-да! Мы с Дзином управимся!
Выбор быстро пал на Мисаки и Дзина.
И со следующего дня началось дежурство по бэнто. В первый же день после завершения сбора подписей свободная от уроков парочка вернулась в Сакурасо, приготовила бэнто и притащила сюда. Но получилось не ахти, и со второго дня решили собираться на школьной кухне. Так оно и повелось.
Ели то карри, то пасту, то гамбургеры, а вчера вообще заказали лапшу в лавке.
— Мисаки-сэмпай, почему одному человеку достался сет из дзарусобы и какесобы?
— Сегодня мне охота съесть какесобу, а закусить дзарубосой!
— Мне отродясь такого не хотелось! Сегодня тем более!
— Ага, значит, Кохай-кун из любителей есть дзарусобу, а закусывать какесобой! Да ты эстет!
— А какая вообще разница?!
— Канда-кун, не надо было заикаться о заказе еды в школу.
— Завтра пицца? — беззаботно ответил Дзин на веское замечание Нанами и принялся затягивать в рот собу с карри и тефтелями.
— Сората.
— Чего?
— Соба вкусная.
— Вот свезло!
В итоге руки не дошли до пиццы, и разогрели казан.
Нанами поначалу насторожилась, а потом вроде как сдалась и со спокойным лицом зачерпнула поварёшкой содержимое казана. И судя по радостной реакции, достала она те кусочки, на которые положила глаз.
Но счастье длилось недолго: сидевшая рядом Мисаки быстренько подсуетилась и стащила палочками гребешок из миски Нанами.