— Ты ведь недавно разбил окно в комнате ожидания. Не поранился?
Иори проверил руки.
— Вроде нормально… — сказал он и резко вытер слёзы.
— Ясно. Хорошо.
Поведение Сораты загнало Иори в тупик. А Сората, как ни в чём не бывало, продолжил:
— Иори, а ты почему вообще начал играть на пианино?
— …
Застигнутый врасплох мальчик нахмурил брови, не в силах понять, чего от него добиваются.
— Ну так что?
— Ну, это… Думаю, на меня повлияла сестра, вот и начал. Стал брать уроки, и понеслось…
— Тогда почему продолжал до сих пор?
— Когда я делал успехи, родители восхищались и хвалили меня… Я радовался и хотел восхитить их ещё больше. Думаю, потому и стал много репетировать, — отрывисто, понемногу выдавал слова Иори, вспоминая прошлое. — Но постепенно…
— Тебя стали сравнивать с Химемией-сэмпай?
— Да…
— Но всё же ты попытался её превзойти?
— …
До сегодняшнего дня он отчаянно держался за фортепиано. Даже поступив в Суйко, даже став изгоем, сосланным в Сакурасо, он ни на день не прекращал репетиции. А в средней школе посвятил музыке все три года…
— Ты знаешь, зачем пытался превзойти её? — спокойным тоном задал вопрос Сората.
— …
Иори не ответил — он опустил голову и задумался. Потому Сората продолжил:
— Я вовсе не говорю, что лучше и дальше играть на фортепьяно или бросить.
— …
— Иметь много друзей, выделывать глупости после уроков, вместе со всеми участвовать в весёлых школьных мероприятиях, а ещё завести девушку, обедать с ней, вместе идти домой, на выходных ходить на свидания — думаю, полноценная школьная жизнь выглядит так. Как ты и сказал, три года в старшей школе не надо проводить за одним фоно. Потому я не говорю. Не говорю, что лучше: бросить фоно или продолжать. Подумай, взвесь все за и против и прими решение. Выбор за тобой. Ты должен сам для себя решить. Вот что я думаю.
— Я разве не сказал, что хочу бросить?!
— Тогда почему замахнулся на меня, но не ударил?
Потому что боялся повредить пальцы, которыми играл. Тело Иори отреагировало на инстинктивном уровне.
— Почему ты продолжал заниматься на фоно, хотя грозился бросить?
— Я…
— Ты готовился к сегодняшнему конкурсу, потому-то и не бросил?
Иори пристально поглядел на свои руки. На тонкие, длинные пальцы. Они выглядели изящно, но при этом чувствовалась, что они способны на очень многое.
— Чем ты хочешь сам заниматься, кем хочешь стать… Как по мне, лучше взять и решить. Если дать слабину и выбрать то, что проще, может выйти так, что потом пожалеешь.
Помнится, когда Сората готовился к проектному заседанию, Фудзисава Кадзуки сказал именно это.
— Что я хочу делать?.. — задумчиво пробурчал Иори.
— Я не про то, что думает кто-то другой, я про то, что думаешь ты сам. Не думай о мнении судей или реакции зрителей, реши сам, чем ты хочешь заниматься.
— Чем я хочу заниматься?.. Кем хочу стать?.. Я только и думал, что о сестре, а зачем вообще играю на пианино — в последнее время перестал понимать… Даже и не заметил, как.
Иори полностью пришел в себя. Он сел на земле, скрестив ноги.
Немного подумав, мальчик посмотрел снизу вверх на Сорату.
— Я понял, Сората-сэмпай.
В глазах Иори появилась решимость.
— Я как следует подумаю. Чем хочу заниматься и кем хочу стать.
— Это хорошо.
Сората похлопал Иори по голове, а тот от неловкости задёргался, словно щенок, не привыкший к тому, что его гладят.
— Прекрати, Сората-сэмпай! Причёску испортишь! — дурашливо кричал Иори, делая вид, что ему неприятно.
— Похоже, вы поговорили.
Догнавшая их Нанами подошла поближе. Масиро и Канна следовали за ней.
— Э, Такао-сан!
Иори мгновенно отреагировал на появление Канны, юркнув Сорате за спину.
Встретившись взглядом с Соратой, Канна вздохнула и сказала Иори:
— Я наговорила лишнего. Прости меня.
Хотя сожаления в голосе не чувствовалось.
— Д-да ничего такого, — надуто буркнул Иори. Они хоть и учились оба в первом классе, по сравнению с ней он вёл себя совсем по-детски.
— И что это значит? — Канне отношение Иори пришлось не по душе. Её взгляд сделался обжигающе холодным.
— Что бы там ни говорила очкастая баба-утёс, меня не волнует! — дерзко тявкнул Иори, высовываясь из-за Сораты.
— И это говорит дегенерат, который пытался подглядывать за девушками в ванной?
Канна решила эскалировать конфликт.
— Давайте-ка помиритесь, — устав терпеть их препирательства, сказал Сората, и тут дунул проказливый ветерок, от которого задралась юбка у Канны.
— Ай!
Канна молниеносно придержала края, сгорбившись и сжав ноги.
Сората с высоты своего роста ничего под юбкой не смог увидеть. Лишь сверкнули белые ягодицы. Но вот сидевший до сих пор на земле Иори — другое дело. Так уж получилось, что его ракурс оказался наилучшим. В подтверждение этого он захлопал ртом и указал пальцем на Канну.
— Т-ты там… это самое?!..
Мальчик попытался вскочить на ноги, но внезапно его колени и бёдра растеряли силу. И с небольшим опозданием из носа пошла кровь.
— Так вот почему ты попала в Сакурасо?!
Покрасневшая до ушей Канна пронзила Иори свирепым взглядом. Затем она резко подошла к мальчику, схватила за воротник и подняла на ноги. Не успел тот сообразить, что происходит, как она занесла руку для пощёчины.
Под весенним небом раздался мощный шлепок.
— Пошляк!
— Да ты сама пошлячка ещё та!
— Вот хорошо-то, Иори.
— В смысле?!
— Ты ведь раньше что говорил? Обстоятельства немного другие, но в целом как ты и заказывал: заглянул под юбку миленькой девушке, и она на тебя взъелась.
Сората вспомнил их разговор в день, когда Иори впервые появился в Сакурасо. Что-то типа столкнуться с новой ученицей на повороте… и всё остальное.
— Я хотел увидеть чистенькие белые трусики! А тут что? Ни того, ни другого!
Само собой, Иори отвесили ещё одну пощёчину, от которой кровь из носа полилась ручьём.
Часть 4
Первым делом они заткнули нос Иори кусочком ткани, а потом быстро вернулись в музыкальный зал. Иори сказал, что хочет извиниться перед организаторами, потому ребята решили составить ему компанию. Да вопрос с разбитым окном в комнате ожидания нужно было утрясти.
Впечатлённые тем, как Иори истово перед ними кланяется, судьи-взрослые на прощание сказали ему: «В следующий раз постарайся как следует».
Когда Сората и ребята вернулись в комнату ожидания, там уже всё прибрали. Только что подошедшему Соитиро рассказали о произошедшем, а тот помолчал и выдал короткое «Ясно», после чего ничего толком не говорил. Но когда уходил, достал мобильник и отправил Иори сообщение.
Когда Сората и остальные оставили Иори, которому ещё предстоял разговор с преподавателями, и вышли из музыкального зала, небо уже приобрело краповый оттенок.
Стрелки часов миновали четыре.
— Аояма, что будем делать с репетицией? Времени не осталось, — спросил Сората, пока они спускались по лестнице перед музыкальным залом.
Прослушивание начнётся в пять. Состоится оно пускай в том же самом университете, но до студии звукозаписи предстояло идти минут десять, потому настала пора потихоньку туда двигаться. Ещё и надо было настроиться.