Красный от гнева надзиратель выглянул из-за ближайшей двери.
— Друг, — доброжелательно спросил Кэмпион, — могу я встретиться с начальством?
— Еще скажите спасибо, если вы когда-нибудь выберетесь на свежий воздух. Сыскного сержанта Дюрана пришлось отправить в госпиталь.
Госпиталь? Почему само это слово вызывает у него паническую дрожь? Он болен, тяжело болен. Как только он выйдет отсюда, то непременно посетит старого Тоуда с Уимпол-стрит. Интересно, куда его могли эвакуировать?
— Мне жаль Дюрана, — произнес он, — не могу сказать, что сразу понял, кто это такой. Я искренне сочувствую вашим служебным неприятностям. Но неужели вы надеетесь успешно провернуть дело? Ведь это не Главное Управление в Коачингфорде?
Надзиратель удивленно рявкнул и отошел в коридор.
— Вы бы лучше сменили пластинку, — сердито заметил он.
— Я полностью пришел в себя, если вы это имеете в виду, — спокойно и с достоинством ответил Кэмпион. — Раз мы уже коснулись этой темы, то я, как столичный житель, не люблю критиковать ваши провинциальные порядки, но все же, ради любопытства, скажите мне, пожалуйста, у вас что, положено оставлять человека с сотрясением мозга без всякой медицинской помощи на целые сутки?
Надзиратель уставился на него, разинув рот, его маленькие глазки беспокойно забегали.
— Вы просто спятили и вы наглец, — сказал он, — вот кто вы такой. Вас никуда не выпустят из камеры, если вы будете так себя вести. Врач ему, видите ли, понадобился. Хорошо, если к вам следователь явится.
Кэмпион прижался лицом к дверной щели и нахмурился.
— Да подумайте вы наконец, — начал он. — Хоть на минутку пошевелите извилинами, за них вам наше доброе правительство деньги платит. Какой это из пяти полицейских участков Коачингфорда?
— На Уотер-Хауз-стрит. Вы это знаете не хуже моего, судя по тому, как мчались по дороге.
— Разве? По-видимому, у меня действительно сотрясение мозга. Косточки, рассыпанные по серому веществу. Эх вы, шляпа, так ли надо заботиться о подопечных? Вы оставили меня тут с прошлого вечера глодать обшивку на мебели. И не стыдно?
— Вы сами себе навредили, — ответил надзиратель и с отвращением отвернулся.
— Будем надеяться, что Суперинтендант Роуз согласится с вашим утверждением, — пробормотал Кэмпион решив, что лучше упомянуть кадрового полицейского суперинтенданта, чем офицера министерства внутренних дел. — Как же его звали? Хатч, что ли?
— Суперинтендант Роуз? — Кажется, это имя подействовало на надзирателя магически. Он на минуту заколебался, но потом в голову ему пришла новая мысль. — Суперинтендант Роуз не станет возиться с жуликом, набросившимся на сыщика. Кроме того, вы здесь всего полтора часа. Что это, по-вашему, закусочная? — отрезал он и, заперев дверь камеры, удалился.
Кэмпион замер от удивления. Он всегда считал служащих муниципальной полиции достаточно неглупыми и образованными. С такими олухами он в ней еще не сталкивался. Часы в городе пробили следующую четверть, и он обрушился на них с проклятьями. Теперь они утратили свое обаяние и откровенно раздражали. Все складывалось чертовски неудачно. Ему предстояло очень многое сделать. Отправиться с этим Суперинтендантом Хатчем в Лошадь. Он также хотел заглянуть в Институт.
Кэмпион разгадал суть большой игры. Теперь он был в этом уверен. Он так четко рассказал все Оутсу. Он лег на жесткую койку и начал обдумывать случившееся. Вроде бы в его распоряжении полдня, Оутс — где же он, кстати? Внезапно исчез, что было совсем на него не похоже. Вероятно, он мог узнать о крайней важности и срочности этого дела в самом министерстве.
Ладно, восстановим факты по порядку. Оутс забрал его из Главного управления и первым рассказал потрясающую историю о тысячах фальшивых банкнот, так мастерски подделанных, что их нужно было сварить в кипятке, чтобы это определить. Тогда он и предположил, что масштаб будущей операции огромен и ее цель — некая неожиданная, несанкционированная инфляция, из-за которой экономика страны полетит к черту, доверие народа окажется подорвано, правительство уйдет в отставку и, если это случится, всю нацию ждет моральное крушение. А поскольку Британия, как обычно, совершенно не готова к спасению своего национального духа, эта опасность не может не ужасать.
Он лежал, глядя в маленькое зарешеченное оконце высоко в двери. Кэмпион подумал, что совсем недавно он сомневался в существовании столь безумного плана. Оутс показал ему банкноты, обнаруженные в нескольких индустриальных городах. Подделаны они были дьявольски точно. Подобные банкноты могли изготовить лишь на государственных печатных станках вражеской страны. Более того, от этой хитрости у него просто перехватило дух, их удалось искуснейшим образом замусолить.