И вправду, почему? Андрей разве что стал старше, но так — всё тот же балбес, с которым она дружила в школе. Да и внешность его особенных изменений не потерпела.
Наталья прищурилась.
— Значит, — протянула она, — по девочкам.
— Надеюсь, ни по первым, ни по вторым, — скривилась Юля, — потому что я не хочу слушать все эти вопли и стоны через дыру в своём полу.
— У тебя есть прекрасный выход.
Юля вскинула голову, не веря своим ушам.
— Нет.
— Да.
— Нет! — воскликнула она уже громче. — Ты с ума сошла!
— Да, Юлька. Это идеальный вариант! — по лицу Наташи было видно, что свою идею она сочла гениальной. — Твоего возраста, не ребёнок и не старик. Симпатичный. Оказывает тебе знаки внимания. При квартире! Ты сможешь даже не отвлекаться от своей работы, просто будешь спускаться два раза в неделю на этаж ниже, и всё, никаких гормональных проблем.
Юля скривилась. Так меркантильно, как Наташа, к людям она относиться не могла. А уж если учесть, что именно предлагала ей подруга…
— То, что ты предлагаешь — отвратительно, — наконец-то отрезала она, не позволяя паузе затянуться. — Наташа, ведь мы живые люди…
— С таким подходом к делу ты будешь законсервированным человеком, а не живым, — возразила подруга. — Не понимаю я тебя, честное слово. Когда вы там с ним увидитесь в следующий раз? Пригласи его куда-нибудь, если сам не может проявить инициативу.
Юля неуверенно завозилась на стуле. Удивительно, как она только умудрилась за один разговор растерять всю свою твёрдость и незыблемость?
— Он уже меня пригласил, — скривившись, наконец-то промолвила она. — В ресторан. Завтра вечером. Я-то согласилась, но, наверное, отка…
— Не откажешься, — отрезала Наташка. — Давай договоримся: ты сходишь, посмотришь, что там да как, и если будет нормально, то утверждаем его кандидатуру. Ну, а если нет, то так уж и быть, подыщем тебе кого-нибудь другого.
Если честно, Юле хотелось настоять на том, что если Андрей ей не подойдёт — а он не подойдёт, — то подруга оставит её в покое насовсем, но она понимала, что этого от Натальи никогда не добьётся. Всё-таки, слишком уж Таша упорна.
— Я не понимаю, — раздражённо протянула Лебедева, — какое тебе вообще дело до моей личной жизни. Ну, не клеится у меня с мужчинами, и что с того.
— А! — махнула рукой Наталья. — Я с тобой о мужчинах говорю не как подружка, а как твой лечащий врач. И уверена в том, что для твоего здоровья, и физического, и морального, тебе жизненно необходим некто мужского пола, и желательно не самый плохонький. Ну, хотя бы внешне. Потому что ложиться в постель со страхолюдиной — то ещё удовольствие. Тем более, ты у нас красотка, не надо размениваться на плохие варианты.
Юля закатила глаза. И почему Наталья всегда так уверена в своей правоте, даже если говорит сущую ерунду или пытается втравить её в очередную авантюру?
К тому же, сегодня совершенно не было сил спорить.
— Ну скажи, — не удержалась Наташа, — почему ты так против? У тебя есть кто-то, о ком ты мечтаешь, а он, скотина, даже не смотрит в твою сторону?
— Нет, конечно же, — ответила Лебедева. — Просто я не могу ни в кого влюбиться. А без влюбиться мне что-то не хочется пробовать.
— Это потому, что у тебя что-то лежит на сердце.
— Ты ещё скажи, что корень моих проблем — в детстве!
Вместо того, чтобы рассмеяться, Наташа многозначительно на неё посмотрела.
Что ж, может быть, Юля и попала в точку. В детстве — ну, ладно, в юности, — у неё была невзаимная любовь, о которой она, собственно говоря, даже родителям не рассказала, не то что подругам или предмету своего воздыхания. И теперь эта невзаимная любовь, которую Юлия растоптала, уничтожила, выжгла, вылезла через дыру в её полу и предложила сходить в ресторан. И ещё поцеловала.
Дважды.
Расскажет Наташе — та сейчас заявит, что Андрей — её судьба, и не надо отталкивать то, что само идёт в руки. Но Юля твёрдо знала, что это не так. Она действительно уничтожила свои чувства. Они и в самом деле превратились в равнодушие и раздражение. Не было больше желания быть рядом с ним. Ей даже поцелуи эти были неприятны!.. Наверное.
— Что-то ты темнишь, подруга, — вздохнула Наталья. — Пообещай мне, что пойдёшь на свидание и сделаешь всё, чтобы оно тебе понравилось. Ну, проверишь хотя бы, подходит он тебе или нет. И будет идти на сближение — не спеши пихать мужика коленом в причинное место, подпусти его к себе…
— А если он меня в постель потащит на первом же свидании, мне что, тоже попробовать? — издевательски уточнила Юля.
— Между прочим, было бы неплохо, — отсекла Таша. — А что? Во-первых, попробовать тебе давно пора, только с кем-нибудь поприличнее. Во-вторых, никто не скажет тебе в укор, что ты прям на первом свидании: вы ж знакомы с ним большую часть своей жизни. В-третьих, домой тебе будет недалеко. Или ему недалеко. Никаких слухов никто распускать не будет, зашли в разные двери, сошлись в одной квартире! Главное, — многозначительно добавила она, — не забывать о контрацепции. Потому что кто его знает, что там в этой Голландии…
— Наташа, знаешь, какое средство контрацепции самое лучшее? — усмехнулась Юля.
— Тебя послушать — так воздержание, — скривилась Наталья. — И, хотя в случае большинства я согласна с этим вариантом, тебе, подруга, давно уже пора менять методы.
Юля только отмахнулась.
Если честно, сейчас у неё было стойкое желание выпить что-нибудь покрепче. И побольше. Например, текилы или мартини. Или водки. Юля никогда не напивалась — ну, за исключением какой-то там старой истории, когда они с Наташей, пошатываясь, с трудом добрались до дома, — но вот сегодня хотелось. Правда, вернуться в таком состоянии и предстать перед Андреем… Нет, она была точно против.
— Только пообещай мне, — вновь вернулась к тебе Наташа, — что не будешь сразу же кричать, что это не твоё.
— Обещаю, — солгала Юля.
Глава шестая
Юле хотелось бы сказать Андрею, что этот ресторан — самое отвратительное место во всём городе, но Наташка запретила ей активно выражать недовольство. Не то чтобы Юля обычно прислушивалась с таким запретам, но знала: подруга абсолютно точно узнает — причём невесть каким образом, — что происходило на этом подобии встречи старых знакомых, а потом не даст ей покоя. Потому Лебедева поклялась себе, что попытается насладиться встречей, расслабиться, взглянуть на Яворского другими глазами…
Нет. Это она поклялась Наташке. Для себя же Юля чётко решила: встреча с Андреем ей не понравится, никакого желания продолжать это милое ненавязчивое общение у неё не будет, и вообще, это первый и последний раз, когда они сидят где-нибудь в неформальной обстановке, да ещё и с вином. Мог бы и поинтересоваться, надо ей алкоголь или нет — сказала бы, что не стоит заказывать.
Повторять историю с Яворским по второму кругу? Ей хватило первого раза. Тем более, это тогда была детская глупость и просто разрушенные ожидания. Расстаются и хуже, и на голову бедным наивным девочкам падает куда больше проблем, чем было у неё от Андрея, но всё же, Юля так ему и не простила. Даже не знала, что именно: то ли статус подруги до конца их знакомства, то ли потерянные контакты и то, что он ни разу ей не позвонил, не написал и никаким другим образом не попытался связаться. Но за эту неприятную, с горьковатым привкусом разочарования первую любовь, о которой, собственно говоря, мужчина и не знал, Юля до сих пор обижалась. И обижалась сознательно, с чувством, с толком, с расстановкой. Ни о каком сближении не могло идти и речи. От девичьих чувств осталось одно только разочарование. Она Наташе чистую правду сказала…