Ле’Куинд стоял на том же месте, где я видела его в последний раз, всё ещё не обнажив своего меча и не бросившись на моих подельников. Грудь мужчины двигалась широко и размеренно, словно мне удалось его немного успокоить, но я могла поклясться клинками Таящегося, что мышцы графа заметно бугрились под тканью его дорогого камзола. Гнев в его взгляде тоже как-то неуловимо изменился: стал не то более обеспокоенным, не то, наоборот, постепенно разгорался всё сильнее и затмевал собой всё разумное, что оставалось в мужчине.
Дейран колебался. Равновесие его ярости нарушилось, и теперь мои действия могли как заставить его сдаться и сложить оружие, так и броситься в атаку в любую секунду, когда последняя капля его терпения испарится от жара клокотавшей в его душе ненависти.
И у меня уже не было никакого обратного пути. Оставалось только рискнуть и действовать по обстоятельствам.
Я приблизилась к Ле’Куинду, впрочем, недостаточно для того, чтобы оказаться в пределах досягаемости его оружия, а затем молча подняла руку и подбросила в его сторону янтарную серёжку, принадлежавшую Алиан О’Санна. Мужчина поймал украшение почти механически, бессознательно, а затем развернул к себе ладонь со своей добычей и лишь тогда уставился на неё так, словно одновременно был крайне удивлён своей находке, и в то же время с самого начала понимал, что именно бандиты должны были притащить ему из дальней комнаты склада, откуда кричала якобы похищенная нами девушка.
Отдав Дейрану серёжку, я молча отступила, словно служила лишь простым исполнителем воли Начальника, и вернулась к своему укрытию, точно так же опираясь спиной на столб и принимая демонстративно расслабленное положение.
Бандиты совершенно не понимали, что здесь происходило, но, кажется, моя проделка несколько их приободрила. Ситуация перестала быть тупиковой и приобрела возможность получить некоторое развитие.
Вот только Таящийся его знает, в какую сторону Ле’Куинд в итоге решил бы склониться. И если дело дойдёт до драки, не хотела бы я первой оказаться под его ударом.
— Получил доказательства? Теперь давай гони камень, в обмен на ключ от комнаты, — тем временем снова вспомнил о своём главенстве Начальник, — Да поживее.
Дейран по-прежнему не шевелился. Он просто застыл, глядя на украшение в своей руке, и плечи его едва заметно вздрагивали, заставляя окружающих думать, будто граф был готов вот-вот расстаться с сознанием или разрыдаться.
О, Ирра… Я ведь видела такое раньше. Ле’Куинд уже делал так, когда вызванное безнадёжным отчаянием напряжение в его теле достигло своего предела и силилось вырваться наружу. В тот раз он сумел подавить его и ограничиться одним лишь коротким возгласом бессилия, но тогда рядом была Алиан, к которой он был привязан и которую хотел от себя защитить…
А сейчас среди собравшихся вокруг защищать ему было ровным счётом некого и незачем.
— Вы… Вы… — почти прошептал Дейран всё тем же свирепым тоном, а затем поднял взгляд на Начальника и крепко сжал украшение в своей левой ладони, словно оно придавало ему решимости, — Она сказала правду. Вы все уже здесь покойники.
И в следующую же секунду меч графа, извлечённый из его ножен почти незаметным для меня движением, оказался внутри грудной клетки Начальника, пронзив того буквально насквозь и пролив на доски склада столько крови, что у меня не осталось никаких сомнений в смертельности этой раны. А следом обоюдоострый клинок точно так же резко покинул тело бандита, немедленно упавшее на пол безвольным кулём из тряпок и мяса, и почти перерубил шею Горелого, отчаянно бросившегося на Дейрана со своим фальшионом.
Вот же демоны! Беспокойство за жизнь Алиан не просто не подавило ярость Ле’Куинда, но и разожгло её с небывалой доселе мощью. Казалось, что мужчина забыл о том, что всё ещё переживал последствия своей недавней кровопотери и должен был быть не способен наносить удары с такой силой и скоростью. Он атаковал моих временных подручных, намного превосходя собственные возможности, словно сами боги давали ему силы своим благословением. Вот только я знала, что на самом деле он пользовался лишь ресурсами своего неустрашимого духа, и оттого я даже отшатнулась от столба, служившего моей опорой, и сделала пару медленных шагов глубже в тень, отчётливо понимая, что ситуация принимала рискованный для меня оборот.