Мужчина заметно напрягся, услышав мою просьбу, и меж его бровей залегла глубокая складка, которая одновременно означала и задумчивость, и удивление моего собеседника. Он даже не торопился мне возражать, как во время нашего последнего разговора по этому поводу в его спальне, когда он впервые очнулся после ранения и застал меня рядом со своей постелью. Тогда он был готов к тому, что я буду проситься в путешествие с ним, и знал, что откажет мне, как бы тяжело и грубо это ни звучало.
Но теперь… Моя казавшаяся беззащитность и хорошо различимый страх перед новым нападением должны были проникнуть в самую глубину его подсознания и заставить его поверить в мои слова о том, что он действительно не мог поручить мою защиту кому бы то ни было, кроме себя самого.
И даже если бы у меня всё ещё оставалось хотя бы немного силы Таящегося, в этом случае мне не было бы никакой нужды её использовать. Чувства Дейрана к виконтессе О’Санна делали всю работу за меня.
— После всего, что случилось, разве ты не хочешь поскорее вернуться домой? Увидеть своего мужа после стольких недель разлуки?
Голос Ле’Куинда звучал приглушённо, хотя и по-прежнему сосредоточенно. Взгляд его пристально изучал выражение просьбы в моих глазах, будто пытаясь определить спрятанные под ней безрассудство и глупость, в которых он совсем недавно обвинял меня на своём балу. Для графа было важно, чтобы я приняла решение, выдвигая на первое место собственное благополучие и руководствуясь здравым смыслом, а не заключённым внутри меня бунтарским духом южанки.
Он искренне хотел, чтобы я согласилась с его идеей и всё-таки вернулась к мужу в Лестан.
И в то же время сдерживал отчаянную надежду на то, что нам удастся побыть вместе ещё хотя бы недолго.
— В этом мире есть вещи пострашнее моей разлуки с Ромулом, — покачала головой я, — Тем более, я даже ни разу не видела тот дом, в который ты хочешь меня вернуть, и мужа знала куда меньше, чем теперь уже знаю тебя. Так что, как бы странно это ни звучало, ты для меня намного ближе и роднее всего, что ждёт меня в Лестане. И если моё мнение имеет для тебя какое-то значение, позволь мне оставаться под твоей защитой, хотя бы пока нам не удастся избавить тебя от демона?
Мужчина отвернулся от меня, а его рука, поверх которой по-прежнему лежала моя ладонь, заметно сжалась. Я чувствовала, как сложно ему было принять это решение, способное повлиять на судьбы и жизни нас обоих, и в то же время спинные мурашки подсказывали мне, что любые другие слова оказались бы лишними и лишь запутали бы и без того обеспокоенного моей безопасностью графа.
Но стоило Ле’Куинду напряжённо выдохнуть и повернуться обратно ко мне, как по одному лишь выражению его бесподобных багровых глаз я немедленно поняла, что моё терпение оказалось вознаграждено.
— Хорошо, Аль, я разрешу тебе поехать со мной в Валесс. Но только при одном условии.
Я оживлённо закивала головой, будто бы заранее соглашаясь на любое предложение Дейрана. Тем более что у меня не было другого выбора, при котором я не лишилась бы возвращённой с таким трудом благосклонности графа.
Конечно, я всё ещё могла выпустить Раама из-под власти опала Амелии и продолжить своё путешествие именно с ним… Но во-первых, я не могла быть уверена, что он сможет достаточно долго удерживать контроль над телом, и мне не придётся впоследствии объясняться с Дейраном по поводу того, для какого такого дела виконтесса О’Санна вдруг решила освободить заточённого внутри него демона, которого сама же обещала изгнать. А во-вторых, раз уж я решила поиграть в правильную влюблённость, мне пока не следовало включать в неё ещё одного участника. Особенно если я всё-таки собиралась снова затащить Ле’Куинда в постельку.
Судя по моим прошлым интрижкам, добром подобные тройнички никогда не заканчивались.
Дейран тем временем посмотрел на меня как будто ещё серьёзнее обычного, а затем произнёс обозначенное им условие таким безапелляционным тоном, что любые слова возражения на какое-то время будто в принципе перестали существовать в языке Касэта:
— Ты больше не будешь вмешиваться в мои попытки достать тот чёрный агат, который нужен для твоего ритуала. Ты не приблизишься ни к Брану Теалинду, ни к его замку ближе, чем на несколько сотен метров. Ты не попытаешься провернуть за моей спиной какую-нибудь хитрую схему, не закажешь камень наёмнику и вообще забудешь о существовании этого агата, пока я сам тебе его не принесу. Я сам со всем этим разберусь, а на тебе останется только итоговое проведение экзорцизма. Договорились?