А ещё меня почему-то ужасно злило, что лежавший рядом со мной Раам мог так равнодушно называть Ле’Куинда “моим”. Словно я не хотела, чтобы этот наглый, горделивый и страстный демон считал, будто бы я отказалась от собственной свободы ради мужчины, который даже не знал меня настоящую… В отличие, вообще-то, от самого Раама, незаметно для себя поглаживавшего сейчас мою талию лёгкими прикосновениями кончиков пальцев.
— Было бы намного проще, если бы он признался мне, что больше тебя не контролирует, — выдохнув, я опустила голову на подушку, — Тогда не пришлось бы придумывать оправдания всем этим его отключкам.
— Было бы, — согласился демон, — Но тогда ему пришлось бы снова отослать тебя подальше, а он, твоими стараниями, на это больше не способен. Ты слишком проникла ему сюда.
Мужская рука перехватила моё запястье и поднесла мою расслабленную ладонь к его груди, заставляя ощутить неторопливое биение сердца, которое будто бы замедлялось всякий раз, стоило Рааму захватить контроль над телом Ле’Куинда.
Я замерла, прислушиваясь к неспешному ритму демонического пульса и к редкому мужскому дыханию. За исключением этих двух моментов, внешне Раам сейчас ничем не отличался от обычного человека. Разве что его истинную сущность выдавали ещё весьма примечательные глаза, но ведь он сам говорил, что окрашивал их бездонной мглой по собственному желанию, а значит, это вряд ли можно было назвать настоящим отличием.
Впрочем, это всё ведь было потому, что он занимал сейчас чужое тело. По его же словам, на самом деле у него не было ни глаз, ни языка, ни даже ожидаемых для создания тьмы рогов или хвоста. Всё, что я знала о его возможной внешности, это то, что, увидев её истинное воплощение, лишённое тела, я немедленно утратила бы зрение от ужаса. Ведь именно поэтому демону и нужно было скрываться сейчас в теле Дейрана, чтобы спокойно выполнять выданные Агрифом поручения и не оставлять за собой слишком заметный ослепший хвост.
И всё же… Всё же от того, как близко я находилась сейчас к якобы самому тёмному, жуткому и страшному существу на всём Касэте, во мне пробудилось жадное, почти что отчаянное любопытство, и я взглянула Рааму прямо в его заполненные бездонным спокойствием глаза, произнося слова, которые сама не ожидала вот так потратить:
— Правда или действие. Как ты выглядишь на самом деле?
Во взгляде демона не отразилось ни одной эмоции. Он не впал в замешательство, не обрадовался моему вопросу и не испугался его. Мне вовсе не удалось застать его врасплох. Вместо этого мужчина усмехнулся, словно давно уже ждал, когда я его об этом спрошу, и ответил, со странной лаской прикасаясь к моему лбу своими губами:
— Спи, киса. Честный ответ на этот вопрос испортит нам всё веселье.
Почему-то от почти невесомого поцелуя Раама мне и в самом деле ужасно захотелось уснуть. Веки сами собой стали наливаться свинцом, а голова потяжелела будто бы раза в три, так что я не могла найти в себе даже капельки сил, чтобы оторвать её от подушки. Единственное, на что мне хватило воли, это на то, чтобы недовольно проворчать уже почти неслышным голосом:
— Ты не можешь снова нарушить правила.
А затем я, по-прежнему лёжа в объятиях демона, всё-таки провалилась в глубокий, спокойный и крепкий сон, которого у меня никогда раньше не бывало после настолько безумной ночи.
Глава 8. То, чем давно следовало заняться
Глава 8. То, чем давно следовало заняться
О, Таящийся… Будь добр, погаси, пожалуйста, солнце буквально на пять минуточек. А то оно так сильно слепит глаза, что я начинаю всерьёз сожалеть о наличии зрения.
Я лениво перевернулась на живот и уткнулась лицом в подушку, тщетно пытаясь закрыться от назойливых лучей, проникавших в мою спальню сквозь полупрозрачные занавески на широком окне. Мне очень хотелось уснуть обратно, провалиться в спокойную безмятежность, которая укутала меня прошлой ночью, и проспать как минимум до наступления нового вечера, выгоняя из тела остатки похмелья. Однако проклятый огненный шар на небе был категорически против этой затеи и упрямо пытался меня разбудить, дотрагиваясь до моей кожи летним Валесским жаром и заставляя подняться с постели хотя бы ради того, чтобы задёрнуть открытые шторы.
Честно говоря, сейчас мне весьма не помешало бы присутствие рядом Раама. Просто чтобы заставить его показать мне свой истинный облик и лишиться возможности видеть солнечный свет, который сегодня особенно сильно меня раздражал.