— Они все время бродят и выискивают, где притаилось зло?
— Совершенно точно, Перси. И это как раз то, что я сам пытаюсь делать сейчас. С фактами у нас пока не густо, так что только и остается, что выискивать. Ну, зови следующую — француженку.
Глава 10
Фантастическая история
Мадемуазель Анжель Бланш можно было дать лет тридцать пять. Никакой косметики, темные волосы уложены в аккуратную, но не красящую ее прическу. Строгий пиджак и юбка.
Это первый ее триместр в Медоубенке, пояснила мадемуазель Бланш. Она не уверена, что захочет остаться и на следующий триместр.
— Не слишком приятно работать в школе, где происходят убийства, — сказала она неодобрительно. — К тому же здесь нигде нет сигнализации. И это очень опасно.
— Мадемуазель Бланш, мне кажется, вы немного преувеличиваете, — сказал инспектор Келси. — Здесь нет ничего настолько ценного, чтобы привлечь внимание грабителя.
Мадемуазель Бланш пожала плечами.
— А откуда нам знать? У некоторых наших учениц богатые родители. И они могли привезти сюда что-то очень ценное. Грабитель знает об этом и приходит, думая, что проникнуть сюда будет очень легко.
— Если у какой-нибудь девочки есть что-нибудь ценное, ока вряд ли станет хранить это в спортивном зале.
— А вы откуда знаете? — спросила мадемуазель. — Ведь там у каждой есть свой шкафчик, который запирается на ключ.
— Но это шкафчики только для спортивных принадлежностей.
— Да, конечно. Но почему бы не спрятать туда что-либо ценное, завернуть это в носок, джемпер или шарф, или положить в кеды.
— А какую вещь, мадемуазель Бланш?
Но, мадемуазель Бланш не представляла, что это может быть за вещь.
— Даже самые любящие родители вряд ли позволят дочке взять с собой в школу бриллиантовое колье, — сказал инспектор.
Мадемуазель Бланш пожала плечами.
— Это может быть… скажем, какой-нибудь скарабей[57]или еще что-нибудь, за что коллекционер готов выложить большие деньги. У одной из учениц, между прочим, отец археолог.
Келси улыбнулся:
— Вряд ли причина и в самом деле была такова, мадемуазель Бланш.
Мадемуазель Бланш снова пожала плечами.
— Я просто предположила.
— Вы преподавали в каких-нибудь других английских школах, мадемуазель Бланш?
— Когда-то. В школе на севере Англии. Но большей частью я преподавала в Швейцарии и во Франции. Ну, еще в Германии. Я поехала в Англию, чтобы улучшить мой английский. У меня здесь есть подруга. Она заболела и сказала мне, что я могу занять ее место, так как мисс Балстроуд хотела бы как можно быстрее найти замену. Я тут же приехала. Но мне здесь не нравится. Впрочем, как я вам уже сказала, я не собираюсь тут оставаться.
— А что вам здесь не нравится?
— Мне не нравятся места, где стреляют, — ответила мадемуазель Бланш, — к тому же дети здесь недостаточно почтительны.
— Они уже не совсем дети, вы не находите?
— Некоторые из них ведут себя уж совсем как малые дети, а другим с первого взгляда можно дать все двадцать пять. Они очень разные. У них слишком много свободы. Я предпочитаю заведения с более строгой дисциплиной.
— Вы хорошо знали мисс Спрингер?
— Я с нею почти не общалась. У нее были ужасные манеры, и я старалась держаться от нее подальше. Она и внешне была не слишком симпатичная: сплошные кости, веснушки и громкий неприятный голос. Просто какая-то пародия на англичанку. К тому же она часто бывала груба со мной.
— В чем выражалась ее грубость и при каких обстоятельствах она ее проявляла?
— Ей не нравилось, когда я приходила в спортивный корпус. Похоже, она считает — то есть считала, — что это был ее собственный корпус! Я пришла туда однажды, потому что мне было интересно. Корпус новый, и я там еще не бывала. Там внутри все очень стильно и удобно устроено. Я пришла просто посмотреть. И тут налетает мисс Спрингер и говорит: «Что вы тут делаете? Вам нечего тут делать!» Она говорит это мне — мне, учительнице, своей коллеге! Я же не ученица какая-нибудь!
— Да, конечно, могу представить, какое у вас было в тот момент состояние, — поддакнул Келси, — такая бестактность!
— Свинские манеры, вот как это называется. А затем она мне вслед кричит: «Ключ-то отдайте, куда это вы его потащили!» Это меня ужасно разозлило. Когда я открыла дверь, ключ выпал из замочной скважины, и я его подняла. Но не успела вставить на место, как она на меня накинулась. А потом начала кричать, что будто бы я собиралась украсть этот ключ. Ее ключ, от ее спортивного корпуса!
57
Скарабей — разновидность жуков-навозников, которые почитались в Древнем Египте как одно из воплощений бога Солнца Ра, а их изображения служили амулетами и украшениями.