— Боюсь, что это совершенно невозможно, — сказала мисс Балстроуд, очаровательно улыбаясь, как если бы она давала положительный, а не отрицательный ответ.
— О, но ведь… — безвольное лицо миссис Хоуп дернулось, выдав раздражение, — нет, я вынуждена настаивать. В конце концов, это моя дочь.
— Разумеется. Но школа эта — моя.
— Но мне кажется, что я могу забрать свою дочь отсюда, когда захочу.
— О да, — сказала мисс Балстроуд. — Можете. Конечно, можете. Но тогда уже я не возьму ее обратно.
Миссис Хоуп теперь по-настоящему рассердилась.
— Если учесть, какие деньги я тут плачу…
— Разумеется, — мягко перебила мисс Балстроуд. — Но вы хотели, чтобы ваша дочь попала в мою школу, не правда ли? Значит, придется принять ее такой, какая она есть, или покинуть ее. Какая у вас изумительная шляпка! Это такая редкость в наше время — встретить женщину, которая прекрасно чувствует стиль.
Ее рука мягко коснулась руки миссис Хоуп, пожала ее и ненавязчиво подтолкнула посетительницу к выходу.
— Пожалуйста, не волнуйтесь. А вот и Генриетта вас дожидается. — Мисс Балстроуд с сочувствием посмотрела на Генриетту, милую, умную, уравновешенную девочку, несомненно заслуживающую лучшей родительницы, и распорядилась: — Маргарет, отведите Генриетту к мисс Джонсон.
Затем мисс Балстроуд вернулась в приемную и несколько минут спустя беседовала уже по-французски:
— Конечно же, ваше превосходительство, ваша племянница сможет научиться современным бальным танцам. Это необходимо в обществе. И языкам также, это крайне необходимо.
Следующим посетителям предшествовала такая могучая волна дорогих духов, что мисс Балстроуд невольно отпрянула к окну. «На нее, должно быть, выливают каждый день по флакону», — подумала мисс Балстроуд, приветствуя дорого и со вкусом одетую смуглую женщину.
— Madame, vous êtes adorable[15].
Мадам мило захихикала.
Темнокожий бородатый мужчина в восточном одеянии с почтительным поклоном пожал мисс Балстроуд руку и сказал на очень хорошем английском:
— Имею честь представить вам принцессу Шаисту.
Мисс Балстроуд знала все о своей новой ученице, прибывшей из швейцарской школы, но имела весьма смутные представления о мужчине, ее сопровождавшем. Конечно, не сам эмир[16]. Возможно, министр или управляющий делами?.. Как всегда в сомнительных случаях, она прибегла к обращению «ваше превосходительство» и заверила его, что принцесса будет окружена всяческой заботой.
Шаиста вежливо улыбалась. Мисс Балстроуд знала, что принцессе пятнадцать лет, но, как многие восточные девочки, она выглядела много старше, как зрелая девушка. Мисс Балстроуд поговорила с новенькой о предстоящих занятиях и с удовольствием отметила, что та отвечает на хорошем английском и без дурацкого хихиканья. В самом деле, ее манеры выгодно отличались от манер многих пятнадцатилетних английских школьниц. Мисс Балстроуд часто думала, что было бы полезно посылать их на Ближний Восток — поучиться, как себя вести. Множество комплиментов было произнесено с обеих сторон, прежде чем посетительница удалилась. Аромат ее духов был настолько крепок, что мисс Балстроуд пришлось распахнуть оба окна.
Следующими визитерами были миссис Апджон и ее дочь Джулия.
Миссис Апджон оказалась миловидной моложавой женщиной лет под сорок, светловолосой и веснушчатой. Ввиду особой важности события на голове ее красовалась невообразимой формы шляпа, наглядно демонстрирующая, что миссис Апджон принадлежит к числу женщин, которые шляп обычно не носят.
Джулия была простоватая веснушчатая девочка с добродушным выражением лица.
Предварительные переговоры прошли довольно быстро, и будущую ученицу отправили к мисс Джонсон. Уходя, Джулия воскликнула: «Пока, мамочка! Пожалуйста, будь внимательна, когда зажигаешь новую газовую плитку, ведь меня не будет рядом».
Мисс Балстроуд с улыбкой обернулась к миссис Апджон, но на всякий случай не предложила ей сесть. Ведь вполне вероятно, что несмотря на только что продемонстрированное Джулией благоразумие и чувство юмора, мать попробует объяснить, какое нервное и ранимое существо ее дочь…
— Нет ли чего-нибудь такого, на что бы вы хотели особо обратить наше внимание? — спросила мисс Балстроуд.
Миссис Апджон отвечала бодро:
— Да нет, мне нечего сказать. Джулия совершенно обычный ребенок. Здоровая, спокойная, без всяких фокусов. Я думаю, у нее неплохо работает голова, но все матери думают так о своих дочерях, не правда ли?