— То, что мы ищем, могли взять и спрятать где-то еще. Тот же убийца, — заметил Адам. — Существует и еще один вариант — спортивный корпус мог использоваться просто как место для свиданий — мисс Спрингер или кем-либо еще. А что, очень удобное укрытие, не слишком далеко от дома, ночью там никого, никем не охраняется. А если по дороге случайно на кого-то наткнешься, можно объяснить, что заметил свет или услышал какой-то шум… Предположим, что у мисс Спрингер была там назначена встреча. Произошла ссора, в результате — ее убили. Или, например, мисс Спрингер заметила, что кто-то выходит из школы, пошла следом и увидела нечто, что не должна была…
— Я не был с ней знаком, — сказал Келси, — но, судя по отзывам ее коллег, эта женщина была чрезвычайно любопытна.
— Да, очевидно, это наиболее вероятное объяснение, — согласился Адам. — Недаром есть пословица: любопытство кошку сгубило…[61] Да, пожалуй, это объясняет, почему именно корпус…
— Но если это было рандеву[62], тогда… — Келси замолчал.
Адам энергично кивнул:
— Да. Похоже, что кто-то из школьных дам заслуживает нашего особого внимания. Она у них тут как кошка на голубятне.
— Кошка на голубятне!.. — пробормотал пораженный Келси. — Мисс Рич, чудноватая такая учительница, сказала мне нечто подобное сегодня.
Он задумался.
— В этом триместре в школе появилось трое новеньких, — сказал он. — Мисс Шепленд — секретарша, мадемуазель Бланш — француженка и — мисс Спрингер. Но ее убрали… Если здесь и есть кошка на голубятне, то, вероятно, кто-то из этих двух. — Он посмотрел на Адама. — Есть какие-нибудь догадки?
Теперь задумался Адам.
— Недавно я видел, как мадемуазель Бланш выходила из спортивного корпуса. Вид у нее был довольно виноватый, как будто она занималась там чем-то предосудительным. Впрочем, от секретарши тоже можно ждать чего угодно. Она умна и, по-моему, на многое способна. На вашем месте я бы старательно изучил ее прошлое.
Келси ухмыльнулся.
— Не понимаю, что тут смешного!
— И у нее возникли подозрения относительно вас, — объяснил Келси, — она заметила, как вы выходили из спортивного корпуса, и сказала, что вы держались весьма странно.
Адам был смущен.
— Итак, — подытожил инспектор Келси, — цель ясна. Медоубенк — прекрасная школа и мисс Балстроуд — превосходная женщина. Чем скорее мы доберемся до истины, тем лучше. Наша задача — разобраться во всем этом и выдать Медоубенку свидетельство о выздоровлении.
Он пытливо посмотрел на Адама:
— Я думаю, нам нужно сказать мисс Балстроуд, кто вы такой. Она будет молчать, можете не сомневаться.
Адам пожал плечами и кивнул:
— Да, при данных обстоятельствах, пожалуй…
Глава 12
Новые лампы вместо старых
У мисс Балстроуд помимо всего прочего было еще одно качество, выгодно отличавшее ее от большинства женщин. Она умела слушать.
Она молча выслушала инспектора Келси и Адама. И даже не повела бровью. Лишь произнесла:
— Замечательно.
«Это вы замечательная женщина», — подумал Адам, но промолчал.
— Ну, — промолвила мисс Балстроуд, по своему обыкновению сразу переходя к делу, — чего же вы ждете от меня?
Инспектор Келси откашлялся.
— Видите ли, — начал он, — мы поняли, что вам следует знать… все детали — в интересах школы.
Мисс Балстроуд кивнула.
— Естественно, — сказала она, — школа для меня все. Я отвечаю за жизнь и спокойствие учениц и — хоть и в меньшей степени — моего персонала. И хотела бы добавить: чем меньшую огласку получит дело о смерти мисс Спрингер, тем лучше. Наверное, это чересчур эгоистичный подход, однако, я полагаю, что школа важна и сама по себе, а не только для меня. Я, конечно, понимаю, что если вам понадобится огласка, вас подобные сантименты не остановят. Но нужна ли она вам?
— Нет, — согласился инспектор Келси. — В данном случае, чем меньше шума, тем лучше. Следствие мы пока отложим и придадим этому происшествию совершенно иную окраску. Юные головорезы, несовершеннолетние преступники, шляются вооруженные до зубов, всем известно, как они опасны. Правда, обычно они пускают в ход ножи, но у некоторых из них и в самом деле имеется огнестрельное оружие. Мисс Спрингер вспугнула их, и они ее застрелили. Если это не вызовет возражений, то мы сможем без помех продолжить работу. Ничего, кроме этого, не должно попасть в газеты.