Итак, одомашнена ли кошка? Как мы уже могли убедиться, это не совсем так!
Большинство наших домашних кошек могут вернуться в дикую природу и жить самостоятельно, питаясь мелкой добычей.
Некоторые кошки до сих пор выбирают жизнь без контакта с человеком и без его помощи. Если они находят пищу вблизи жилища человека и питаются отбросами его жизнедеятельности, их называют бродячими. Если они полностью восстанавливают свои охотничьи навыки и уходят из среды обитания людей в леса, их называют гаретскими[36], то есть одичавшими кошками.
Существование этих кошек многому нас научило: они показывают, что одомашнивание – это не билет в один конец. Вид, которому «посчастливилось» жить рядом с человеком, может решить отказаться от этой привилегии. Думаю, это одна из причин обрушившегося на них гнева и обвинений во всех грехах, самым серьезным из которых сегодня является посягательство на биоразнообразие. Представители семейства кошачьих оскорбляют людское самолюбие пренебрежительным отношением к подарку судьбы в виде возможности жить в доме человека.
А что делать нам, ветеринарам-психиатрам? На какой из отметок пути между дикими и домашними находимся мы?
Лечение и забота
Поведенческая медицина не является – я снова повторяюсь, это очень важно – ни нормативной, ни морализаторской. Мы владеем научными данными, подтверждающими, что жизнь кошки в помещении может быть гармоничной, а жизнь на улице, хотя и делает ее более выносливой, сопряжена с гораздо большим количеством опасностей. То, что хорошо для целого вида, далеко не всегда хорошо для отдельных его представителей…
Поэтому наша миссия вполне понятна:
– избегать догматизма, иначе нам придется признать невыносимым содержание кошки в доме, в плену, взаперти, как утверждают некоторые, или принять сторону ярых противников свободного перемещения на воле и проявления всей полноты охотничьих инстинктов со всеми сопряженными с этим рисками;
– предоставлять уход и лечение (так называемая врачебная этика): мы рядом, с уважением относимся к индивидуальным особенностям каждого пациента, внимательно следим за тем, как он приспосабливается к окружающей среде, исходя из своих возможностей, отслеживаем положительные или отрицательные последствия отношений, установленных им с другими живыми существами.
Будучи экспертами в этом вопросе, мы проверяем, соблюдаются ли 5 свобод (или 5 потребностей, 5 сфер теории благополучия), а также 5 столпов [10] благоприятной для кошки среды. Это возвращает нас к спорам о понятии нормы: я считаю, что из-за двойственной природы у кошачьих в запасе гораздо больше способов вписываться в это определение, чем у собак, и тем более любое отклонение не может расцениваться как патология.
5 столпов здоровой окружающей среды для кошек
по данным Международного общества медицины кошачьих
Столп 1
Предоставить животному безопасное место.
Столп 2
Предоставить несколько отдельных ресурсных зон: еду, воду, туалетную зону, зону с когтеточкой, игровую зону и зону отдыха или сна.
Столп 3
Предоставить возможность играть и проявлять инстинкты хищника.
Столп 4
Обеспечить позитивное, адекватное и предсказуемое социальное взаимодействие.
Столп 5
Следить за тем, чтобы окружающая среда отвечала всем требованиям обонятельной системы кошки, имеющей для нее очень большое значение.
Но не стоит также забывать и о не самых ярких признаках расстройства, неспособности адаптироваться и спонтанном исчезновении чувства обратимости, которые мы расцениваем как маркеры начала развития поведенческой патологии.
Например, кажется, что Луку довольно легко вернуть в стабильное состояние. Этот котенок был обречен на верную смерть, а сейчас ему обеспечили лучшие условия жизни и много внимания. С другой стороны, психологическая травма, полученная в первые дни после рождения и сопряженная с этим уязвимость, нарушившие способность к торможению и самоконтролю, перевели состояние котенка в плоскость патологии, спровоцировали развитие у него различных расстройств и возникновение опасных ситуаций для его хозяев. Роль ветеринара в этом случае состоит в том, чтобы облегчить его страдания, научить новым способам адаптации и поддержать Луку на пути восстановления самоконтроля и механизма торможения. После этого медикаментозное лечение можно будет прекратить и продолжить терапию, которая постепенно интегрируется в повседневную жизнь этой группы. Большинство моих клиентов беспокоит один важный момент: мы не планируем продолжать лечение всю оставшуюся жизнь. Мы используем препараты для восстановления пластичности головного мозга, и, за исключением редких случаев, прекращаем их прием спустя 6, 12 или 18 месяцев, в зависимости от диагноза, прогноза заболевания и интенсивности параллельной терапевтической работы.