Катя обмерла. Надо же было так глупо попасться! И почему она не оставила его тогда дома?
— Я кричать буду, — просипела она.
— Не надо — понапрасну голос сорвёшь. Дом-то на отшибе, никто не услышит. Лилит, закрой ставни и вытряхни на стол всё из её сумочки.
Из сумочки посыпалась обычная женская мелочь — помада, зеркальце, расчёска, ключи, авторучка. А следом вывалился блокнот.
— Это что, никак конспект? — спросил Мастер, беря его в руки. — До чего прилежная попалась ученица! Или не конспект, а донос?
Катя молчала. Все улики были налицо.
— То кричать хотела, то молчишь, как рыба. Воистину, женщины — непостоянный народ.
Мастер подошёл к Кате, и Катя сжалась, ожидая, что он сейчас её ударит. Но он только взял Катю за подбородок и внимательно посмотрел в глаза.
— Я, Кэт, не зверь и не садист. Если ты мне расскажешь правду, и я поверю, что это правда, то я тебе ничего плохого не сделаю. Может быть, даже отпущу. Постой, подумай, а я твою рукопись почитаю.
— Кэт, это всё из-за меня, — шепнула Лилит, когда Мастер вышел. — Он мне сказал номер твоего дома и велел тебя сюда привести. Ты лучше признайся, он тогда подобреет.
«Быстро же они меня вычислили!», — поразилась Катя. — «Но признаваться нельзя. Как признаюсь, тут же укокошат».
Вернулся Мастер, поставил кресло напротив Кати, сел и закурил.
— А ты способная девочка, пишешь неплохо, — отвесил он комплимент. — Может, нам с тобой книжку выпустить, популярную? Растолковать народу сущность Люцифера. Ты будешь писать, я редактировать, фактические ляпы подчищать. А то, надо же, перепутала Асмодея с Астаротом!
Катя молчала.
Прошёл час, за ним второй. Миновал третий. У Кати пересохло во рту, и разболелась голова. Она едва держалась на ногах, но сползти на пол, к основанию столба, не решалась из боязни показать свою слабость.
Но Мастер её состояние заметил.
— Не мучай ты себя зазря — на тебя уже смотреть жалко, — сказал он. — На фээсбэшный отчёт твоя писанина не похожа, так что сильно бояться тебе нечего. Назови имя, фамилию, род занятий, мы пробьём по своим каналам, изыщем гуманные способы убедить тебя не трепать лишнего. Ты для чего хоть свой опус сочиняла?
Катя поняла, что упрямство ничего не изменит. Держать её прикованной к столбу сатанисты могут до бесконечности, а если бесконечность спустя в этом доме и появится кто-то, кроме дьяволопоклонников, Кате это уже не поможет.
— Для журнала, — растрескавшимися губами прошептала она.
— Для какого?
— Какой больше заплатит.
— А ты авантюристка! Теперь назови себя, и будем считать, что с этим маленьким недоразумением мы почти покончили.
— Гусева Екатерина Викторовна. Свободный журналист, — сказала Катя. Пускай убивают! Лучше умереть быстро, чем умирать медленно.
— Номер квартиры?
— Пятьдесят восемь.
— Ты там прописана?
— Да.
— Лилит, запомнила? Ступай, звони Чёрту на сотовый, пусть пробьёт.
Лилит ушла. Мастер запер за ней дверь, подошёл сзади к Кате и разомкнул один из браслетов.
— Не дури, — предупредил он. Подвёл её к креслу и пристегнул за руку к подлокотнику.
— Посиди пока так. На всякий случай. Пить хочешь?
— Да. И сигарету, — обнаглела Катя.
— Чёрт пробил, есть такая, — доложила Лилит. — Семьдесят восьмого года рождения, закончила журфак универа, последнее место работы — газета «Коммерческий вестник». Не замужем, детей нет. Отец разбился на машине в восемьдесят шестом, мать живёт в Заозёрске.
Катя вытаращила глаза. Вот это оперативность!
— Полезно поддерживать старые знакомства, — сказал Мастер. — Видишь, как хорошо получается: мама жива, значит, и тебя убивать незачем. Ты ведь, наверное, любишь маму и не станешь делать глупостей. Можно даже тебя и отпустить.
Он рассмеялся колючим смехом, от которого Кате стало не по себе.
— А, впрочем, я передумал. Не стоит отпускать, ты человечек полезный. Я тебя по-быстрому, в обход формальностей, инициирую, а ты пиши. Пиши, пиши. Только не статью, а книжку. Художественную. Кто-то так, на сон грядущий полистает, а кто-то прочтёт и пойдёт путём Сатаны.
Глава 6 На поводке
— Катька, ты куда пропала? — голос Каннибала в трубке звучал встревоженно.
— Сашка, я засыпалась, — хмуро ответила Катя. — Меня раскусили. Элементарно взяли с поличным.
— Катька, ты где? — закричал Каннибал. — Что они с тобой сделали? Ты можешь говорить? Если не можешь, то отвечай только «да» или «нет».
— Я дома и говорить могу.
— Ты одна?
— Как перст.