Никто из группы не заметил, как под респиратором губы незнакомца растянулись в торжествующей улыбке. Глупые люди вели его туда, куда сам он никогда бы не попал...
****
8 июня. Бункер «НАДЕЖДА».
- Твою мать! Твою мать! ТВОЮ МАТЬ! Чё за срань здесь творится?! - мысли носились в голове, словно рой потревоженных пчел. Сердце готово было вырваться из груди. Шеф отступал в конец коридора, лихорадочно дергая ручки дверей. Безрезультатно. Позади, шагах в тридцати, коридор оканчивался глухой стеной. Еще чуть-чуть и отступать будет некуда. А с другой стороны пространство коридора пожирала тьма. И там, в глубине этой всепоглощающей, дышащей могильной сыростью тьмы двигалось, рычало, стонало и чавкало НЕЧТО. И сейчас Максим молил бога и всех святых, чтобы из этой тьмы вылез какой-нибудь мутант. Любой, пусть самый ужасный и прожорливый, только бы не это неизвестное ничто. Неизвестность пугает сильнее самого ужасного чудовища. На ум Шефу пришли однажды услышанные им слова: когда идешь по полю и видишь впереди чудище, это не страшно. Когда бредешь в тумане и слышишь непонятные звуки, знаешь, что там что-то есть, но не видишь, вот это по-настоящему страшно. И сейчас ему было страшно, по настоящему, до дрожи в коленях, до мокрых штанов. СТРАШНО...
- Может это всего лишь сон? - пронзает мозг запоздалая мысль. Хлесткая пощечина самому себе не дает ничего кроме боли в ушибленной щеке. Не сон, твою мать, не сон...
Рука нащупывает очередную ручку. Поворот. Дверь неожиданно легко поддается. Шеф распахивает её и буквально вваливается внутрь, слишком поздно понимая, что уже летит в бездонную пропасть. А там, на дне, в темноте, ворочается и облизывается в предвкушении свежего мяса, прожорливое нечто...
****
Вдох. Воздух, тяжелый, пропитанный спиртом, хлоркой и лекарствами, врывается в легкие. Такой воздух может быть только в больнице или в квартире одинокой, больной старушки... Нет. Нет больше ни больниц, ни квартир, ни старушек в них... Медотсек. Неужели это снова был сон?
Шеф продолжал лежать с закрытыми глазами пытаясь вспомнить, как попал в медотсек. Голова гудела подобно медному колоколу, в который яростно колотит свихнувшийся дьячок. С каждым вдохом дышать становилось легче. Из гула стали проявляться голоса и шум свойственный бункеру.
- Бункер - промелькнула мысль. - Я точно в бункере, но в своем ли...
Голоса стали отчетливее. Один - ровный тембр с легкой хрипотцой, другой - дребезжащий, визгливый фальцет. Максим открыл глаза. Белый потолок и такие же стены подтвердили догадку о медотсеке. Рывком он сел на кушетке и взглянул в сторону голосов. Метрах в пяти, у двери одной из палат, стояли двое в халатах. Тембр принадлежал высокому, щуплому мужчине лет шестидесяти, с худым, усталым лицом и абсолютно седой копной волос на голове. Он что-то спокойно разъяснял маленькому толстяку с засаленными волосами. Толстяк явно нервничал, и смешно размахивал короткими, пухлыми ручонками. Шеф про себя назвал эту парочку “Профессор” и “Карлсон”. В голове все еще гудел колокол, мешая уловить суть разговора.
Эй, - произнес Максим пытаясь обратить на себя внимание. Реакции не последовало. - Эй, здесь больной очнулся и хочет водички. - Вот так прям к нему все и бросились... Профессор, и толстяк продолжали разговор, не обращая на него внимания.
Шеф встал, и, опираясь на стену, подошел к говорившим.
- Да они меня в упор не видят, - пришло ему в голову. - Опять глюки.
Тем временем гул окончательно растворился и Макс, наконец, разобрал, о чем говорили эти двое.
- И, тем не менее, я настаиваю на нецелесообразности дальнейшего пребывания здесь этого субъекта - все тем же ровным тембром проговорил Профессор.
- Док, а по-русски разговаривать нельзя? От ваших заумностей башка трещит - продребезжал Карлсон.
- Башка, как вы изволили выразиться, трещит после вчерашнего. Пить меньше надо. Запасы спирта не резиновые.
- Ой, да ладно док, а то я не знаю какие там эти запасы. Вы мне о пациенте лучше скажите, поговорить с ним уже можно?
- Думаю да, если он уже проснулся. Но вы все же подумайте над тем, что я сказал. Этот человек может быть опасен.
- Подумаем. Давайте уже, открывайте.
Док выудил из кармана связку ключей, привычным движением перебрал их пальцами и сунул нужный в скважину замка. Три оборота и Профессор распахнул дверь. Заглянул в палату и... вихрем влетел в помещение.
- Его нет!
- Как нет? - взвизгнул Карлсон и вошел следом. - Как? Куда? Где он док?