****
8 июня. Бункер «НАДЕЖДА».
...Рука нащупывает очередную ручку. Поворот. Дверь неожиданно легко поддается. Шеф распахивает её и... еле успевает остановиться на краю пропасти. Ему вдруг показалось, что надвигающаяся по коридору тьма замерла. Но через пару мгновений она продолжила наступление. Максим сделал шаг ей на встречу. Он не сомневался в словах незнакомца с черными глазами. Не думал, что это очередная ловушка.
“Хуже все равно не будет” - с этой мыслью сталкер шагнул во тьму...
И ничего не произошло. Абсолютно. Будто кто-то просто отрубил электричество. Шевченко прислушался к внутренним ощущениям. Никаких изменений. Под ногами явственно ощущается пол. Вот рука нащупала стену. Все тот же коридор. И никакого прожорливого “нечто”.
“Темно, как у негра в... том месте, которое не загорает” - подумал Шеф. Он сделал пару осторожных шагов, левой рукой касаясь стены и вытянув вперед правую. Все нормально. Пол не ушел из-под ног, стена осталась на прежнем месте. Осмелев, Максим пошел вперед...
Тысяча двести двадцать восемь... тысяча двести двадцать девять... тысяча двести тридцать...
Сколько времени прошло, он не знал. Чтобы не свихнуться от темноты и тишины, Шеф просто считал шаги. Тысяча двести сорок семь... Неожиданно впереди забрезжил свет. Максим ускорил шаг, продолжая на автомате считать шаги... Тысяча двести девяносто два. Он стал различать голоса и силуэты... Тысяча триста пятнадцать. Сталкер остановился на границе света и тени. Голоса стали отчетливее, силуэты приобрели формы. Шеф зажмурился и сделал шаг...
****
Дата: ????.
Их было трое. Немолодые супруги и доктор. Они стояли у двери одной из палат. Максим стоял рядом и слушал их разговор. Его не замечали, как и те двое в медотсеке. Он узнал и это место: Воронежская областная психиатрическая лечебница в Орловке. Это было прошлое. Его прошлое...
- Доктор, скажите, что с нашим мальчиком? - плача спросила женщина.
- Не буду вам лгать, все очень плохо. У вашего сына злокачественная опухоль мозга. Болезнь прогрессировала довольно медленно, вследствие чего у него развился галлюцинаторный вариант параноидной шизофрении. Говоря простым языком, он сейчас живет в своем, придуманном мире. Видит реальность такой, какой хочет видеть. Боюсь, вы должны оставить его у нас. Здесь есть все необходимое для лечения.
- Мы сможем его навещать? - спросил мужчина.
- Да, конечно. Но сейчас вам лучше поехать домой, отдохнуть. Не нужно что бы он сейчас вас видел. Пусть привыкнет немного. Приезжайте дня через три.
Женщина расплакалась, уткнувшись лицом в пиджак мужа. Шефу безумно захотелось подойти к ним и обнять, утешить, сказать, что все будет хорошо. Ведь эти двое - его родители. Но вместо этого сталкер стоял и смотрел на смотровое окошко в двери палаты, боясь приблизиться и заглянуть внутрь. Он боялся, потому что знал, КОГО увидит...
Шевченко все еще стоял в ступоре, а пространство вокруг уже начало изменяться. Силуэты родителей и доктора подернулись дымкой и растаяли. Со стен слезла краска, они покрылись плесенью и паутиной. С потолка осыпались куски штукатурки. На пол легла многолетняя пыль. Поборов страх Максим шагнул к двери и заглянул в окошко. В палате, на ржавой кровати, за покосившимся столом сидел мальчуган лет девяти и что-то рисовал карандашом на пожелтевшем листке. Шеф взялся за ручку и распахнул дверь. Мальчик вздрогнул и поднял на него карие болезненные глаза.
- Здравствуй брат - только и смог выдавить из себя сталкер...
****
9 июня. Окрестности бункера “ВОЗРОЖДЕНИЕ”.
- Знаешь, там, во сне, ну или что это было, я видела тебя. Только лет на десять моложе. - Дарья первая нарушила молчание. Несколько часов группа двигалась в полной тишине. Все переваривали услышанное от командира.
- Это был мой брат - тихо проговорил Шеф, и девушка удивленно вскинула брови. - Мой младший брат Антон. Он болел. Еще тогда, ДО. Опухоль мозга, из-за нее он стал шизофреником. Его держали в областной психушке, когда пришел ТРЫНДЕЦ. Я думал он погиб там. Я же ходил потом в Орловку, уже в составе группы. Видел воронку на месте лечебницы.
- Но как?.. - она не могла подобрать слова.
- Как он стал ЭТИМ? Я задал ему тот же вопрос... Он сказал, что взрывы вылечили. Радиация как-то наверно подействовала, остановила рост опухоли. Не знаю. А насчет ЭТОГО... сказал “болезнь дала мне возможность ИГРАТЬ”. Это он с нами играл так. Он ведь, по сути, так и остался маленьким мальчиком, хоть и вырос.