Он зачем-то притормаживает у библиотеки и пробует дверь. Заперта. Мартинес громко стучит и уже отворачивается, когда слышит звук отпираемого замка. Огромные – на пол-лица - серые глаза вглядываются в его лицо, а из бледных пальцев на пол падает маленький нож. Мужчина подхватывает пошатнувшуюся девушку и гладит ее по голове, шепча что-то успокаивающее. Сколько часов она просидела в темном помещении, не решаясь выйти на улицу, неспособная позвать на помощь или спросить, что происходит? По крайней мере, мозгов хватило пересидеть опасность тут, а не рваться, как остальные, в панике на улицу.
- Жива? Цела? Все хорошо уже, красавица, безопасно, - отставляет Мартинес от себя покорное тело и окидывает ее взглядом – действительно, цела. – Идем, я тебя провожу. Поздно уже. Ты знаешь про комендантский час? Помнишь? С наступлением темноты ты должна быть дома. Каждый день, ясно? Теперь ты понимаешь, насколько это важно?
Он зачем-то говорит с ней, как с ребенком, ведя по темной улице и обнимая за плечо. Она поглядывает искоса вверх и серьезно кивает после каждого предложения. Замирает у входа в один из домов и опускает взгляд. Топчется на месте, поднимает руки, хватается за воротник куртки мужчины и внимательно смотрит в его глаза. Мартинес растерянно улыбается, но не отстраняется. Ждет поцелуя. Минни вдруг усмехается, едва заметно касается губами его щеки и исчезает за дверью.
Не видя больше перед собой внимательного серого взгляда, он резко отворачивается и идет к себе, забывая о том, что где-то там, стоя у окна, его терпеливо ждет Дейзи.
========== Глава 11 ==========
Мартинеса будит громкий настойчивый стук в дверь. Дейзи врывается в квартиру и быстро оглядывается. Кого она ищет? Он злится и не слушает ее оправданий о тревоге и страхе. Она не спала всю ночь, ждала и сходила с ума. Но это не дает ей права вести себя так. Цезарь торопливо готовит кофе, завтракает вместе с притихшей девушкой и выходит на улицу. В новый дождь.
Он только кивает в ответ на прощание Дейзи и, не вынимая рук из карманов, принимает поцелуй-извинение. Не оглядываясь, идет в сторону медпункта, зная, что девушка стоит и смотрит ему вслед. Словно делать ей больше нечего. Доктор Стивенс выглядит слишком уставшей для столь раннего времени. Она поправляет прическу и проводит пальцем по списку горожан, отчитываясь перед мужчинами. Проверку прошли уже все, кроме одной жительницы.
- Минни? - напрягается Мартинес.
- Нет, девочка самая первая пришла, с ней все в порядке. Как и с остальными. Не было только Эмили. И… у нее грудной ребенок, - отвечает женщина, опуская глаза.
Цезарь переглядывается с Диксоном и Шупертом и снова выходит под дождь. На улице ни души – пройдя осмотр, люди предпочитают оставаться в домах. Вчера бы так. Мужчины торопливо идут к нужному дому и поднимаются по ступеням. Теперь уже Мартинес громко тарабанит в дверь. Мэрл предлагает выбить замок, когда им, наконец, отпирают. Перепуганная молодая женщина смотрит жалобно и зачем-то закрывается руками.
Эта Эмили, наверное, была красивой. Когда-то тогда. Раньше. До сегодняшнего дня. А сейчас каштановые волосы липнут к посеревшему лицу, губы распухли и дрожат, под глазами – синяки. Цезарь делает шаг вперед, и женщина отступает. Он хватает ее за плечо, и слышит смешок Мэрла о том, что они могут и сами осмотреть эту цыпочку, не ведя ее лишний раз к врачу. Порадовать напоследок. Детский плач напоминает о том, что женщина защищает не себя.
Мартинес держит упирающуюся Эмили, а Шуперт решительно шагает к детской кроватке, доставая младенца, через щеку которого проходит царапина. Обработанная и не заживающая. У ребенка горячка, а дрожит мать. Она смотрит диким взглядом на троих мужчин, обступивших ее, и рывком выхватывает дочку из рук Шуперта. Прижимает к себе и отступает. Натыкаясь на все еще улыбающегося Мэрла. Вздрагивает и умоляюще смотрит в лицо Мартинесу. Словно он может что-то сделать. Будто он способен излечить ее ребенка!
- Идем, красавица. Вам к врачу нужно. Ну? – подталкивает Цезарь ее к выходу.
- Док поможет, не бойся, - хмыкает Диксон и пожимает плечами, ловя взгляд Шуперта.
А женщина готова верить Мэрлу. Она шумно выдыхает и торопливо спускается по ступенькам. Не замечая дождя, сворачивает в нужную сторону и искоса поглядывает на свой конвой. Боится, что они ведут ее не к врачу? Так бы и было, если бы не слова Губернатора о том, что каждый укушенный должен доставляться в больницу. А потом нужно будет оповестить его. И Милтона. Словно этот странный исследователь что-то сможет понять, увидев процесс превращения своими глазами.
Доктор Стивенс при виде ребенка сдавленно охает и качает головой. Мартинесу приходится напомнить ей, чтобы не забыла осмотреть и Эмили. Так, на всякий случай. Диксон уходит сообщить Блейку, а Шуперт остается следить за порядком: вдруг отчаявшаяся мать решит что-то сделать. Молодая, сильная женщина – на что она может быть способна, осознав, что ее ребенку никто уже не поможет?
Мартинес проводит весь день за работой: проверять все приходится лично. От надежности каждого участка стены до способности каждого из дежурных стоять на посту. Темные тучи не расходятся весь день, и городок кажется вымершим. Шмыгающая носом Дейзи, замотав голову шарфом, приносит Цезарю теплый обед и стоит рядом, пока он ест. Смотрит сочувствующе и подает термос с кофе. Пытается сказать что-то о холоде и необходимости отдохнуть, но быстро понимает значение раздраженного взгляда. Она медленно разворачивается и уходит в туман, пошатываясь на тонких каблуках.
Спустя пару часов приходит Шуперт, коротко сообщая, что ребенок превратился, а мать была доставлена домой. Мартинес закуривает, отгоняя от себя мысли о том, что делает с младенцем сейчас Милтон. Пытается понять природу этой неведомой болезни? Может быть, даже радуется тому, что ему в руки попался такой удобный образец. Слишком маленький, чтобы быть опасным при элементарных мерах предосторожности. Сейчас не время давать матери хоронить свое дитя. А у Цезаря много других дел, чтобы думать о подобном.
- Шеф! Я зашел… ну, на всякий случай, проверить, как там она. В общем, сам смотри. Убрать нужно или?.. – встречает вечером Мартинеса Тим, кивая на знакомый дом.
Зачем парень решил проверить Эмили, уже неважно. Дверь не заперта, в квартире темно. В комнате – детские игрушки, одежда, яркие книжки. В центре – упавшая табуретка и висящее под потолком тело. Каштановые пряди свисают сосульками, а руки, еще утром прижимавшие к себе ребенка, тянутся в направлении вошедших мужчин. Цезарь смотрит на повесившуюся женщину и достает оружие. Один точный выстрел и ее можно снимать. Он кивает Тиму и выходит. Парень справится, не впервой уже подобным заниматься.
На улице тишина, но в темноте вдруг мелькает что-то светлое, и Мартинес, недоверчиво прищурившись, шагает в ту сторону. Хватает девушку за ворот ее огромной куртки и оттаскивает за угол, прижимая к стене дома. Она смотрит немного удивленно и слишком спокойно.
- Какого черта, красавица? Ты вчера слышала меня? О комендантском часе? Ты меня поняла вчера? – разделяя каждое слово паузой, спрашивает Цезарь и только еще больше злится, видя послушные кивки. – Так почему ты сейчас не дома? Что ты тут делаешь?
Минни пожимает глазами и слегка улыбается, изображая дурочку. Но он почему-то не верит, встряхивая ее сильней и не обращая внимания на прикушенную от боли губу – девушка ударилась головой о стену.
- Ну? Куда ходишь? К кому? Оставайся на ночь, если дома не сидится, никто не запрещает! Или тебе в прошлый раз понравилось, а? Может быть, я тогда зря помешал? Нужно было пройти мимо? Может быть, ты разгуливаешь тут ночами, ища приключений?