В это время, далекий от всякой мысли об опасности, на опушке леса стоял фазан роскошного оперения, поклевывая гусениц, облепивших куст терновника. Этот красавец южно-кавказских лесов только-что собирался криком привлечь к обильной трапезе свою подругу, как вдруг уловил чьи-то приближающиеся шаги и хотел подняться, но в тот же момент когти вонзились в него, и он увидел страшную пасть…
Полетели в сторону перья, хлынула кровь из перекушенного горла — кошке досталась богатая добыча.
Окончив кровавую трапезу, она понесла остатки фазана своим детенышам. Котята мирно спали, когда мать вскочила в дупло. Радостным мурлыканьем они встретили ее и дружно принялись уничтожать мелкие кусочки вкусной дичи.
Зима явилась незаметно. В горах лег глубокий снег, и оттого внизу было прохладно. По утрам оголенные деревья слезились. Это густые ночные туманы оставляли сырость.
Все было неприветливо, уныло, и один самшит[3], не покорявшись наступившему холоду, продолжал гордиться своим зеленым убором.
Речка стремительно несла сбои воды, и трескучая колотовка без устали молола кукурузу.
Потянулись ночи, скучные и длинные. Бежан большую часть суток лежал у себя в избушке, то и дело подкладывая дрова в бухар[4]. Иногда он от скуки бродил по лесу, шурша прошлогодними листьями. Подходил к знакомому дубу и бросал привычный взгляд в глубокое дупло, где встречал горевшие блеском глаза кошки.
Давно уже вырощенное ею молодое поколение начало самостоятельную жизнь, давно котята разбежались по лесу, навсегда покинув мать. А она не хотела расставаться со старым насиженным местом.
Тоскливо стало кошке, когда в один из осенних ненастных дней, проснувшись, она не нашла своих детей.
Но наступало тяжелое время — лес становился пустым; многие его обитатели на время исчезли. И старая кошка отчасти была довольна уходом детей — часть забот о пропитании теперь отпадала. Хотя теперь и ее аппетит уменьшился благодаря постоянному лежанию в теплом гнезде, но голод иногда выгонял ее в лес, и она искала добычу. Частенько заглядывала она и на мельницу, беспощадно истребляя мышей и крыс.
В лесу выпал снег. Первый снег в эту зиму. Мягким пушистым ковром он лег на землю, нарядным убором одел деревья. Холодно стало кошке, и она глубже зарылась в свое гнездо, сделанное из мягкого теплого мха.
Спустились и легли на землю зимние сумерки. Лес казался пустынным и мертвым.
С обычной осторожностью вышла кошка из своего убежища и повела кругом хищной мордой. Ничего нового не уловил ее слух, только стучала без устали мельница, как всегда.
Голод неприятно давал себя чувствовать — кружилась голова и слегка тошнило. Смело направилась вошка к мельнице и пролезла через отверстие внутрь. Здесь она сразу же уловила так хорошо знакомый ей запах мышей. Притаившись за поставом, она стала прислушиваться. И долго, очень долго пришлось ей ждать, пока неосторожная мышь выползла из норки и попалась ей в когти. Но это не могло утолить голода.
Отсюда кошка побежала в лес, все время озираясь по сторонам и стремясь своими острыми глазами уловить присутствие добычи.
Вдруг она уменьшила шаги, прижалась к земле и ползком направилась к маячившему в темноте кусту. Подойдя к нему очень близко, она сделала стремительный прыжок и вскочила на спавшего в логовище зайца.
Раздались резкие крики грызуна. Кошка утоляла свой голод…
Было так весело в лесу. Так радостно звенели голоса певчих птиц, так нежно разливали благоухание цветы. Деревья в полном соку стояли величаю спокойные, вокруг раздавался лепет молодой поросли, волнуемой ветерком.
Попрежнему дикая кошка жила в дупле могучего дуба, и снова обзавелась она детенышами. На этот раз их было трое. Кормила их мать молоком, но приучала и к мясной пище.
Реже и реже приезжали и приходили с помолом, и Бежан целыми днями не видел людей. Раз или два в месяц приходил сын с внуком, худой, болезненный. Жаловался на бедность, неурожай, просил мучицы и уходил, когда Бежан высыпал ему в подставленный мешок гарнца три свежего помола.
Старик сидел у избушки, когда на дороге, ведущий к мельнице, показались два человека с ружьями; впереди бежали собаки. Это были городские охотники. Дед встал и пошел им навстречу: слишком необычно было появление охотников в этих местах.