В итоге эта овца получила 9 лет строгого режима, а Ваньку отправили до излечения в дурдом. А нужно только было 72 часа продержаться в ментовке, делов не знаю, идите на хер. Или уж хотя бы не сдавать того с кем был.
Да, будут бить, да привяжут к батарее и не будут давать пить, будут лупить электричеством, но зачем сдавать-то? Я вот этого не пойму. Сдашь – это уже называется «группа лиц» или «группа лиц по предварительному сговору», а это другой пункт статьи, и всегда более тяжкий, чем предыдущий, когда ты по делу идёшь один, хотя само по себе кого-то сдать – печально.
Когда я был маленький я постоянно «сдавал» Кирюшу, но я не то, чтобы его сдавал – я сваливал на него свои косяки. Мне верили, а ему нет. А когда меня поймал сторож в колхозном гараже за то, что мы бензин сливали – я его не сдал. Сказал, что не знаю, кто со мной второй был. Хотя вся деревня знала, что «вертим» мы вдвоём и что мы повсюду вместе.
Потом этот сторож бухал с моим дедом и похвалил меня. Молодец твой внук-то, Анатолий, – говорил, – не сдал Кирюшку…
И Кирюша меня не сдал. Когда к Витьке Копчёному, который умер, и приходился Кирюше не то дядькой, не то ещё кем, приехал дружбан на мотоцикле «Минск», а мы этот мотоцикл обстреляли гнилыми яблоками, потому что дружбан был гнилой чувак, Кирюша получал люлей от Витьки один, а я сидел на чердаке в сундуке и боялся. Витька спрашивал Кирюшу где я, но Кирюша молчал. Хотя Витьку мы боялись, он был довольно долбанутым челом.
А потом мы спёрли у Витьки 10 пачек сигарет «Дымок» и курили этот Дымок на чердаке. Дым стоял страшный, мы прикуривали одну от одной и курили не «в затяг», а просто так, переводили сигареты, которые хрен где было купить, как раз какой-то был год горбачёвских реформ, а мы извели целый блок сигарет впустую. Правда бычков много накидали, дед потом собирал и потрошил, и этот дымок очень хорошо тух, а то сарай мог запросто сгореть.
Прятались от Витьки на болоте. Сидели там почти до ночи, ждали пока Витька напьётся и уснёт, но всё равно Кирюша нарвался. Нарвался глупо и не по-детски. Витька его шлангом отфигачил. Кирюша орал на всю деревню.
А мне сошло с рук. Я, конечно, старался не попадаться Витьке, но так, скорей из деликатности, а не от страха.
Я стекленею. Глаза мои стали какими-то большими. Смотрелся в зеркало. Смотрел прямо в глаза мне. Долго смотрел. Представлял себя другого. Бесполезно. Тот же самый распиздяй, только всё равно какой-то другой.
Смешно, но я всё же сделал шаг. Из позднего юношеского дуракаваляния – шаг. Пусть вбок, пусть в тюрьму, но шаг. Не на завод в Кольчугино, не в Евросеть манагером. Лучше тюрьма, чем это небытие. Пустота заводских смен и вечно пьяных ебальников вокруг, или идиотизм корпоративной этики Евросетей – гораздо страшнее тюрьмы.
Когда-то у меня был выбор: идти таскать железки на морозе или отправиться продавать мобильники. Я выбрал первое, мне грустно продавать мобильники.
Железки честней.
А ещё была пьяная общага Литинститута, скотливая охрана, начальник этих мрасот по кличке Цербер, которого я чуть не убил напильником, за что меня потом из общаги выгнали, хотя не только за это выгнали; был в этой общаге комендант по кличке Садист, бывший опер и гнида, и директор общаги – гомосек, по кличке Фашист. Они там и рулили. Естественно, долго мне задержаться в такой компании было сложно. Недели две или три я там прожил. Потом опять вписки, улица, Ляля, Эля, и туда и сюда, и опять всё по кругу.
Вообще, Литинститут произвёл на меня самое грустнейшее впечатление после владимирского завода Автоприбор. Лит – это клоака мира, туда вообще нельзя заходить, чтобы не превратиться в дерьмо. Количество мразей в этом заведении зашкаливает за все разумные пределы.
Ну а уж если и занесло в Литинститут кого – то совет: нужно постоянно быть в сиську пьяным. Это спасает от пидористического говна, которым пропитано это место.
22.01.11.
Надо быть выше всего. Только не нужно ждать чего-то хорошего, не надо, кот. Ничего хорошего не будет. Жди плохого и будь к нему готов, тогда ничего не будет страшно. Тогда всё будет хорошо.
Вадима не было. Сигареты на нулях. Курю Ванькины.
Миха сбрил бороду и стал ещё смешнее, чем был. Вообще детский какой-то.
Я в синей майке. Башка грязная. Видимость ноль. Азимут восток. Пароль Рюрик. Всё правильно, живи, кот.
23.01.11.
Привезли к нам чувака Саню, по кличке Тёща. Пидор. Кошкин Дом забит под завязку, обиженные хаты битком, этого к нам кинули, чтобы с ним ничего не случилось в других камерах, где господа Таджики и прочая блевотина сидит.