— Неудивительно, что ты так долго по Анне траур держал. У тебя выбора не было, никто не хотел с, — запнулась Люба, уже в процессе злобного шипения начиная осознавать, что сорвалась не на того. — С таким человеком связываться.
Мозгов не обозвать его «изменщиком» ей всё же хватило. Правда, всё равно получилось некрасиво. Он не сделал ничего такого, чтобы она именно на него выплеснула скопившееся раздражение. А она ещё и Анну приплела.
Что за гадство! Всё так глупо получилось, зря она с работы раньше ушла.
И, конечно же, добрый Стас на неё не рассердился и не огрызнулся, как она того заслуживает, из-за чего Люба ещё сильнее прочувствовала свою неправоту.
— Извини, я.
— Ты расстроилась, и день долгий был, — закончил за неё мудрый муж. — Всё нормально. Чайник только вскипел, чайку с мёдом выпей.
— Тебе налить? — ухватилась она за возможность сделать что-то для него.
— Спасибо, не хочу.
Это он чайник изначально только для неё ставил, или она ему благодушный настрой на вечернее чаепитие сбила, вынудив уйти грустить в себе комнату?
На мгновение у Любы зародилось подозрение, что своей хорошестью и пониманием Стас осознанно заставляет её чувствовать вину. Хитро косить под безропотного страдальца, рядом с которым оправданные вспышки гнева и очень даже редкие заскоки от довольно хладнокровной и спокойной средней дочери Кошкиных кажутся ужасной грубостью.
Будь это так, ей было бы проще. Мысленно поставила бы ему клеймо манипулятора и забыла. Жаль, что подозрение не успело до конца сформироваться, уничтожившись логикой и голыми фактами. Дубравин младший всегда характеризовался тонкой душевной организацией, мама вырастила его воспитанным мальчиком, во взрослой жизни с отцом он не растерял манеры и, не считая записочек со стихами, всё держал в себе. У него такой характер: не акцентирует внимание на недостатках окружающих, готов прийти на помощь и избегает конфликтов.
Вроде, тьфу, какой положительный, аж тошно. Хотя невесте вот изменил. Значит, не святой, а обычный человек со слабостями и страстями.
Чай они вместе попьют, но прежде нужно нормально поговорить, решила Люба и отправилась в спальню мужа.
Стас сидел в темноте на разложенном диване поверх одеяла, поставив локти на колени и уткнувшись лбом в свои ладони. Сделав три шага, Люба оказалась рядом с ним.
— Всё получилось не очень, но мне в принципе со свиданиями не везёт. Не припомню ничего из разряда «Вау». Думаю, наше было не самым худшим.
— Ты согласна попробовать ещё раз? — распрямился и поднял голову мужчина. — Я смеялся не над тобой, а от неожиданности и удивления. Ты прекрасно выглядела с причёской и в платье. Ты всегда красивая. И сейчас.
— Потому что тут темно, и бровей не разглядеть, — пришлись Любе по душе не столько его слова, сколько его беспокойство о том, что она откажется от затеи поработать над их отношениями. И она к нему потянулась, не думая, уместно ли это, и как будет расценено. А коль он всё ещё сидел, то она нагнулась, чтобы обнять его за плечи и в один миг оказалась на его коленях. Точнее, приземлилась бедрами на мужское колено.
Придя сюда, из-за избытка мыслей и недостатка освещения Люба упустила из виду, что муж успел снять рубашку и майку. Они неопрятными комками лежали сбоку от него, показывая, в каком настроении он был, раздеваясь.
— Мне нужно перестать на тебя срываться.
— Мне не нужно тебя видеть, чтобы знать, что моя жена красивая. Я на самом деле так думаю.
Никакой рифмы, завораживающих речевых оборотов и сравнений, а чувствуется что-то романтично-поэтичное.
Люба сказать ему что-то столь же приятное не могла, поэтому поцеловала.
Стас ответил и перехватил инициативу, не подавляя, а так по-мужски ведя за собой.
Минута, и вот Люба уже стоит коленями на диване, оседлав бёдра откинувшегося на спину мужа.
Распаляясь и распаляя, они в четыре руки избавились от его брюк, и вскоре их брак был консумирован.
Но прежде чем отдаться процессу.
— В пиджаке.
— Подготовился, значит, — вскочила с дивана и впервые за годы замужества сунула Люба руку в карман мужа.
— Купил, как мы от папы вернулись. С собой каждый день ношу, — объяснил Стас. — На всякий случай.
А проснувшись утром, Люба пришла к выводу, что ей не нравится.
Сравнение и анализ
Любе не нравилось.
Прикосновения рук и ног — да, но если лежать головой на груди или щекой на плече…