— А вам приходилось встречаться с мадам Видмер и ее сыном?
— Нет, месье.
— А с личным секретарем, мадемуазель Лорд?
— Я ее никогда не видела. Эжен рассказывал мне о ней, но я никогда ее не встречала.
— Да? А шофера?.. Гидо Колла?.. Его, по крайней мере, вы видели?
— Шофера… Нет, нет, месье, а почему я должна была его видеть?
— Разве вы никогда не ездили с Эженом в его машине. В Париже или в Булонском лесу, или где-нибудь еще?
— Никогда. Как я вам сказала, нашу дружбу мы всегда держали в секрете. Повторяю, месье, что между нами никогда ничего, кроме дружбы, не было… кроме товарищества. И к несчастью даже это приходилось скрывать. Такое положение было для меня мучительным. Я буду честной, я очень любила Эжена, охотно принимала его дружбу, которая стала для меня необходимой. Но готова была покончить с этим, как только он сообщил мне, что женат. Он был таким несчастным. Мы оба были несчастными и нашли утешение в дружбе, которая, я уверена, никому не могла повредить.
— Вы так думаете, мадам?
— Да. Я много думала, месье. Эжен несчастлив дома. Он уважает мадам Видмер, но несчастлив… И я уверена, что если бы и прервала нашу дружбу, я ничего бы не изменила… — Она остановилась. — Ведь это никому не мешало, даже мадам Видмер.
— Вы допускаете, что положение могло усугубиться, мадам?
Она посмотрела ему в глаза.
— Эжен стал бы несчастным… я в этом уверена. Я не знаю, что бы он сделал.
— А вы говорили ему, что нужно прекратить эту дружбу?
— Часто… в первое время, когда узнала, что он женат… Впоследствии я признаю, что была слаба. Жизнь для такой женщины, как я, может стать очень тоскливой. Естественно, я находила оправдание своей слабости, но считаю, что не причиняла никакого зла его жене. Я считаю, что он мог бы пойти гораздо дальше, и это было бы намного хуже. — Она сильно покраснела. — Видите ли, я совсем не была в нем заинтересована. Мой муж оставил мне солидное состояние, а запросы у меня скромные.
— В то время как лишенный вашей дружбы Видмер, возможно, стал бы искать утешения с кем-нибудь… кто мог бы заинтересоваться им? Ведь вы об этом хотели сказать, мадам?
— Это возможно… Да, честно говоря, это то, о чем я думала. Ведь если не ошибаюсь, Эжен очень богат?
— Он вам никогда не давал денег?
— Нет… Подарки… иногда ценные, но деньги никогда.
— Драгоценности?
— Никогда. Вечернюю сумочку, а иногда, очень редко, он уговаривал меня принять от него платье. Эжен любил, когда женщина хорошо одета и, признаюсь, иногда он оплачивал платье, которое я сама не в состоянии была оплатить… Но, честно говоря, месье, я не вижу в этом ничего дурного. Эжен часто уверял меня, что такие траты для него ничто. Цветы, пустяки и некоторые маленькие подарки я позволяла ему делать и даже оплатить четыре-пять платьев, которые я выбрала для себя… в течение двух лет… это ничто в сравнении с тем, что он жаждал сделать для меня.
— В самом деле? И он предлагал вам драгоценности, мадам?
— Часто. Если бы я позволила, он перевел бы на мое имя капитал, намного превышающий мои потребности. Я должна была быть твердой и отказывать ему в этом, месье. Эжен очень великодушен и иногда он просто сердился на меня за то, что я отказывалась от денег. Но тогда обстановка стала бы невыносимой. Я очень дорожила его дружбой и не могла допустить, чтобы она омрачилась.
— Я уважаю ваше мнение, мадам, поверьте мне. А у вас есть письма от Видмера?
Этот неожиданный вопрос заставил ее покраснеть, но она ответила откровенно:
— Да, несколько. Их немного, учитывая, что мы оба живем в Париже. Всего десять писем, написанных Эженом из Монако и из других мест, куда он ездил на отдых. Кажется, в одном из них есть то, о чем я вам говорила, — о его предложении подарить мне драгоценности.
— Вам будет неприятно, если я посмотрю эти письма?
— Да, месье, очень неприятно.
— Вы говорите о драгоценностях, мадам. А видели ли вы то, что Видмер покупал? Вы в курсе его покупок? Не предлагал ли он вам, например, кольцо, от которого вы отказались?
— Нет, я не помню, чтобы Эжен когда-нибудь приносил мне драгоценности, если это то, о чем вы хотите узнать.
— Именно это я и хочу узнать, мадам. У вас нет никакого предположения, где может находиться Видмер в настоящий момент?
— Я ничего об этом не знаю. У него не было никаких постоянных мест, он любил перемены.
Сатурнин встал, взял шляпу и трость и повернулся к мадам Мендоза.
— И совсем между нами, мадам, что вы думаете об этом деле?