Беззвучно мужчина заскочил на забор и тотчас же перепрыгнул на вершины бамбука. Прошел, побежал по верхам, не упав и даже не покачнувшись ни разу.
Кажется, Час кабана уже закончился и наступил Час Мыши, когда он уже спрыгнул с бамбуковых стеблей на опушку. Далеко уже от оцепленной усадьбы.
Шестеро воинов выступили из темноты, подвели семерых тихих коней. Один, молча поклонившись, передал ему повод.
— Что нового слышно, братья? — тихо спросил мужчина, оправив плащ.
Принял переданный ему воином со шрамом ровным и длинным на щеке пояс с ножнами и мечом. Опоясался. Проверил, легко ли выходит из ножен оружие. Потом уже выпрямился, успокоившись.
— Старик тот объявился в Шоу Шане. Нет, по другому берегу Хуанхэ сегодня. Людям твердил из деревни, что знаки все его И—Цзин да знаки природные сошлись в картину великую.
— Ужели… — губы растянулись в ухмылке. — К нам наконец—то пожаловал дракон?
— Да, твердил старик, что Дракон явился в соседней провинции. Только почему—то на тот раз говорил просто «Дракон», забыл свое излюбленное «Великий Дракон».
— Что ж, братья, по коням! — скомандовал мужчина, единственный, чьи черные одежды разбавлены были каймою красного цвета. — Найдем дракона! Убьем!
— Убьем! — подняли кулаки над головами шестеро его спутников.
— Найдем и выпустим кровь!
— И кровь, и кишки все выпустим!
— Мы обретем эликсир бессмертия!
— Мы обретем!!!
Они быстро поднялись на своих коней.
— Но старший брат… — тихо сказал со шрамом на щеке мужчина уже немного погодя, коня своего заставив поравняться с ним.
— Да что?
— Скажи, брат Хэ У, а что, если воины императора таки найдут твое чучело утром?
— За девятнадцать лет так и не нашли, — нахмурился Хэ У, да вдруг рявкнул на своего помощника: — Вперед! Не болтать!!! — и подстегнул своего коня.
Свиток 1 — Прощание с Небом — 5
Ли Кин
Ночь выдалась неспокойной. Сильный ветер метался над рекою и над городом, разбрасывая и разрывая в клочья темные облака. Иногда начинал хлестать дождь. Ко Инг своим братьям—напарникам у печи уточнил — они все же новую порцию ваз и тарелок закладывали, хотя и на всякий случай меньше обычного, а то вдруг ветер порушит дерево или стену и та на печь упадет, разобьет все — что то лютует Великий Дракон.
— Он то ли от гнева орет, то ли ревет! — вздохнул Ми Шенг.
— Ох, и зачем только из храма устроили бордель! — Ко Инг едва не плакал уже. — Будет беда! Говорил им: будет беда!
— А они только побили тебя, — вздохнул Ми Шенг.
Невольно сжала кулаки. Стало жалко стариков. Они даже не сказали ни госпоже, ни господину нашему, что люди напали на них за те справедливые слова.
To есть, я давно уже не верила, что боги какие—то существуют. С того самого дня, когда пришла в заброшенный храм, тогда еще пустой, и…
Рукою шлепнула себя по лбу. Не дело вспоминать! To ли сдох Великий Дракон, то ли его вообще нет. А покуда боги бездействуют, игнорируя людские молитвы, да, может, если боги не вернутся вообще, то людям надобно выжить самим. Людям надобно выживать в одиночку. Только до чего же жаль, что я лишь девушка!
— Вот до чего же манеры у нашей госпожи как у парней! — горько сказал за моею спиною Ми Шенг.
— Да когда ж ей учиться как приличной госпоже! — вздохнул Ко Инг. — Все таскается будто рабыня али служанка вместо нас на рынок. Ох, кости мои старые! Только проедаю их хлеб! Жаль, кости старые, а то б не дал ей ничего таскать совсем! Ну, не дело это, когда юную нашу госпожу обижает Ли Фэн!
Шаг ускорила, чтоб не подумали, будто их подслушиваю. У них—то слух плохой, привыкли уже громко говорить. А я привыкла молчать да слушать. Но откуда он только узнал?
— Совсем распустилась Ли Фэн! Совсем распустила своих слуг! Ну и что, что отец ее
— главный чиновник Шоу Шана, да торгует с Коре? Али как там их зовут? Запамятовал нынче.
— Да, не дело ее служанкам хамить нашей госпоже, — поддакнул. Ми Шенг. — А вот давеча…
И мне стало стыдно. Это я вообще—то проедаю их хлеб. Даже мужчину—вдовца не могу толком соблазнить, чтоб хоть наложницей в свой дом забрал — родителям б и то легче стало жить, да, может, прислать могла бы иногда гостинцы им да вкусности какие старикам.
И на рынок ушла торопливо. Наспех переодевшись. Надо было чуть соли купить, да тарелки выменять. Шла опять, голову опустив, да натянув сверху остроконечную соломенную шляпу. Позор, конечно, для юной госпожи делать работу слуг, мужскую носить одежу, но не матери же моей почтенной в глаза купцов смотреть эти наглые, да клянчить каждую «лишнюю» монету. И мне, разумеется, приятного в этом нет, едва ли не попрошайкою себя чувствую, но хоть так я могу родителям своим послужить. Да по дому сделать могу кое—что. Хотя что я могу? Поместье большое, обветшало, не хватит тут лишь двоих рук. Но и сидеть, смотреть просто, как все рушится, да гонять на рынок хрупких и верных старых наших слуг, сил нет. Да и не по—человечески это.