| Such things that people would not believe them if they saw them in the newspaper . . . . |
Такое делается, что если в газеты написать, то не поверят люди... |
| And when will there be an end to it all!" |
И когда всему этому конец будет! |
| "Hush, Father!" Kunin almost shouted, frightened at his tone. |
- Полноте, батюшка! - почти крикнул Кунин, пугаясь его тона. |
| "Why take such a gloomy view of life?" |
- Зачем так мрачно смотреть на жизнь? |
| "Generously forgive me, Pavel Mihailovitch ..." muttered Father Yakov as though he were drunk, |
- Извините великодушно, Павел Михайлович... -забормотал отец Яков, как пьяный. |
| "Forgive me, all this . . . doesn't matter, and don't take any notice of it. . . . |
- Извините, всё это... пустое, и вы не обращайте внимания... |
| Only I do blame myself, and always shall blame myself . . . always." |
А только я себя виню и буду винить... Буду! |
| Father Yakov looked about him and began whispering: |
Отец Яков оглянулся и зашептал: |
| "One morning early I was going from Sinkino to Lutchkovo; I saw a woman standing on the river bank, doing something. . . . |
- Как-то рано утром иду я из Синькова в Лучково; гляжу, а на берегу стоит какая-то женщина и что-то делает... |
| I went up close and could not believe my eyes. . . . |
Подхожу ближе и глазам своим не верю... |
| It was horrible! |
Ужас! |
| The wife of the doctor, Ivan Sergeitch, was sitting there washing her linen. . . . |
Сидит жена доктора, Ивана Сергеича, и белье полощет... |
| A doctor's wife, brought up at a select boarding-school! |
Докторша, институт кончила! |
| She had got up you see, early and gone half a mile from the village that people should not see her. . . . |
Значит, чтоб люди не видели, норовила пораньше встать и за версту от деревни уйти... |
| She couldn't get over her pride! |
Неодолимая гордость! |
| When she saw that I was near her and noticed her poverty, she turned red all over. . . . |
Как увидала, что я около нее и бедность ее заметил, покраснела вся... |
| I was flustered-I was frightened, and ran up to help her, but she hid her linen from me; she was afraid I should see her ragged chemises . . . ." |
Я оторопел, испугался, подбежал к ней, хочу помочь ей, а она белье от меня прячет, боится, чтоб я ее рваных сорочек не увидел... |
| "All this is positively incredible," said Kunin, sitting down and looking almost with horror at Father Yakov's pale face. |
- Всё это как-то даже невероятно... - сказал Кунин, садясь и почти с ужасом глядя на бледное лицо отца Якова. |
| "Incredible it is! It's a thing that has never been! |
- Именно, невероятно! |
| Pavel Mihailovitch, that a doctor's wife should be rinsing the linen in the river! |
Никогда, Павел Михайлович, этого не было, чтоб докторши на реке белье полоскали! |
| Such a thing does not happen in any country! |
Ни в каких странах этого нет! |
| As her pastor and spiritual father, I ought not to allow it, but what can I do? What? |
Мне бы, как пастырю и отцу духовному, не допускать бы ее до этого, но что я могу сделать? Что? |
| Why, I am always trying to get treated by her husband for nothing myself! |
Сам же еще норовлю у ее мужа даром лечиться! |
| It is true that, as you say, it is all incredible! |
Верно вы изволили определить, что всё это невероятно! |
| One can hardly believe one's eyes. |
Глазам не верится! |
| During Mass, you know, when I look out from the altar and see my congregation, Avraamy starving, and my wife, and think of the doctor's wife-how blue her hands were from the cold water-would you believe it, I forget myself and stand senseless like a fool, until the sacristan calls to me. . . . |
Во время обедни, знаете, выглянешь из алтаря, да как увидишь свою публику, голодного Авраамия и попадью, да как вспомнишь про докторшу, как у нее от холодной воды руки посинели, то, верите ли, забудешься и стоишь, как дурак, в бесчувствии, пока пономарь не окликнет... |
| It's awful!" |
Ужас! |
| Father Yakov began walking about again. |
Отец Яков опять заходил. |
| "Lord Jesus!" he said, waving his hands, "holy Saints! |
- Господи Иисусе! - замахал он руками. - Святые угодники! |
| I can't officiate properly. . . . |
И служить даже не могу... |
| Here you talk to me about the school, and I sit like a dummy and don't understand a word, and think of nothing but food. . . . |
Вы вот про школу мне говорите, а я, как истукан, ничего не понимаю и только об еде думаю... |
| Even before the altar. . . . |
Даже перед престолом... |
| But . . . what am I doing?" Father Yakov pulled himself up suddenly. |
Впрочем... что же это я? - спохватился отец Яков. |
| "You want to go out. |
- Вам уезжать нужно. |
| Forgive me, I meant nothing. . . . Excuse . . ." |
Простите-с, я ведь это так... извините... |
| Kunin shook hands with Father Yakov without speaking, saw him into the hall, and going back into his study, stood at the window. |
Кунин молча пожал руку отца Якова, проводил его до передней и, вернувшись в свой кабинет, остановился перед окном. |
| He saw Father Yakov go out of the house, pull his wide-brimmed rusty-looking hat over his eyes, and slowly, bowing his head, as though ashamed of his outburst, walk along the road.
|