Я закатила глаза.
– Боже, нет. Это просто идиотские слухи, – «сетевой троллинг». Какое драматичное слово, подобное можно встретить в шоу «Опры» или в сериале «Дата», или где-нибудь еще. Я не одна из тех хнычущих девчонок, над которыми издеваются одноклассники. Я даже не знала этих людей.
– Ты уверена? – она была абсолютно серьезна. – Уитли, если это тебя достало, тебе нужно просто сказать мне. Мы примем меры. Сетевой троллинг может быть очень опасен.
Опасен. Интересно, посмел бы Тео тронуть меня, если бы не видел этой страницы, этих фотографий. Я еще крепче обхватила себя руками.
– Это ерунда. В смысле, я даже не зарегистрирована на Фейсбуке, поэтому какая мне разница? Просто забудь это, хорошо? Мой папа - местная знаменитость. Люди всегда будут судачить, так ведь?
Она вздохнула.
– Хорошо. Если ты уверена. Но если ситуация ухудшится, если тебе покажется, что это превращается в троллинг…
– Да. Я сообщу тебе.
– Ладно, – она встала.
– Ммм, Сильвия? – я засомневалась. – Папа сказал что-нибудь об этом? О странице на Фейсбуке?
– Я не уверена, знает ли он, – сказала она. – Может быть, я не права, но я не показала ему. Я не знаю, хочешь ли ты, чтобы он знал.
Когда фотографии впервые появились, я не хотела, чтобы он их видел. Но он должен был их видеть. Я пыталась убедить себя, что он удалил себя из тегов только вчера, что он редко заходит на Фейсбук, что, если Сильвия удосужилась поговорить со мной, наверняка, он тоже будет здесь через несколько часов.
Поэтому я ждала. После того, как Сильвия ушла, постоянно повторяя мне, что я могу обратиться к ней, если мне это будет нужно, я осталась в комнате и стала ждать, когда придет отец. Я увидела из окна, как его машина заехала на подъездную дорожку, услышала, как входная дверь закрылась, когда он зашел. Я думала, он скоро появится в моей комнате.
Трейс позвонил мне после обеда, пока я была наверху и надеялась, что папа зайдет.
– Ты давно с мамой разговаривала?
– Давно.
– Позвони ей, – сказал он.
– Зачем?
– Потому что она твоя мать, – сказал он с раздражением. – Но еще потому, что она звонила мне на днях и сказала, как ей тебя сейчас не хватает.
– Ей не хватает кого-то, чтобы выслушивать ее нытье, – фыркнула я. – И уж никак не меня.
Трейс вздохнул.
– Ты к ней слишком жестока. То есть… Хорошо, я не живу с ней. Я знаю это. Я знаю, она до хрена накосячила. Но она любит тебя, и меня просто убивает видеть, как ты возносить папу на пьедестал, в то время, как он нисколько не лучше ее.
– Лучше, – возразила я. – По крайней мере, рядом с отцом весело. – Хотя он нечасто бывает рядом.
– Он использует тебя как собутыльника, Уитли, – сказал Трейс. – Вы с ним делаете гамбургеры на гриле, пьете вместе, и отдыхаете на пляже, и пьете вместе, ах, да, забыл, еще вы пьете вместе. Да по фигу. Ладно, я не против родителей, которые разрешают ребенку пить дома, но, когда ты говоришь о ваших совместных летних каникулах, создается впечатление, что он скорее твой брат, чем отец.
– Знаешь, Трейс, ты давно съехал. Может быть, мне нужно, чтобы кто-то вел себя как мой брат.
Наступила долгая тишина.
– Прости, – сказала я. – Это моя защитная реакция. У меня похмелье и приступ стервозности.
– Заметно.
– Слушай, не важно, как сильно папа косячит, это намного лучше, чем мамин бред. По крайней мере, не из-за него развалилась семья.
– Из-за него.
– Нет, не из-за него, – сказала я. – Это мама ушла от него. Это мама переехала в другой штат. Она во всем виновата, Трейс.
Я слышала, как он сделал глубокий вздох.
– Мне не следует говорить тебе это, – сказал он, – но тебе уже восемнадцать, ты достаточно взрослая, чтобы знать, и, Боже, меня просто достало слышать, как ты молишься на него. Уитли, мама ушла, потому что папа изменял ей.
– Он… что?
– Несколько раз, – сказал Трейс. – Ты была слишком мала, чтобы знать, но я узнал об этом. Мама попросила меня не говорить тебе, но… Слушай, я знаю, она поливает дерьмом отца и говорит тебе то, что не следует. Но она не хочет, чтобы ты ненавидела его, даже если она ненавидит, даже если он этого заслуживает.
Я ничего не сказала. Я просто сидела в шоке.
– Мама ушла, но она хотела помириться, – продолжил он. – Короче, отец сказал нет, он предпочел побыть один какое-то время. Она психанула и переехала подальше. Я знаю, это было ошибкой с ее стороны, но… Это была вина отца, Уитли.
Я все еще не могла вымолвить и слова.
– Прости, – сказал он. – Я знаю, не надо было тебе это говорить. Только маме не говори. Она вообще не хотела, чтобы ты узнала. Она прибьет меня.