— Кого ищешь, сынок? — как и ожидалось, это была мать, снова пьяная в стельку. — Не Женьку— ли? — в голове раздался смешок.
Я тотчас обернулся на неё, явно изменившись в лице.
— Что ты с ней сделала, мразь?!
Мать тоже изменилась в лице.
— Как ты меня назвал, гадёныш?! — возмутилась она.
— Где Женька?! Что ты с ней сделала?! — уже громче вскрикнул я.
Мать рассмеялась:
— Что ты, сынок, какая Женька? Мы же хотели забыть про тот случай, помнишь?
У меня пропал дар речи. Было страшно подумать, что она могла с ней сотворить. Одними губами я произнёс:
— Что ты сделала?..
А мать будто даже не услышала. Или сделала вид. Она очень ловко перескочила на другую тему:
— Сынок, а не купишь мне пивка? Заодно и Женькину могилку навестишь.
Я хотел было наброситься, но за её спиной что-то блеснуло. Нож. Весь в крови.
— А? Сходишь? Сходишь, сынок? — не унимаясь, давила она.
У меня даже голова закружилась, но я быстро забыл об этом. Её стало тянуть к земле, послышался тяжёлый звук металла. Я опустил глаза вниз, и к моему удивлению на моей ноге красовалась большая, тяжёлая и давящая цепь. Мать стала двигаться ближе, уже не скрывая предмет в руке. Я почувствовал себя беспомощным поросёнком, которого вот-вот пустят на бекон, но ручка двери задёргалась и наконец открылась. За ней стоял Уильям. Вспомнив сон и ни о чём более не задумываясь, я схватил его за руку и побежал.
Исчезли все дома-иллюзии, цепи стали легче, поскольку парни были скованны между собой, а эмоции стихли. Кроме страха.
Каждый из них слышал яростные крики собственных матерей, перерастающие в ужасные звериные вопли, а Крис — ещё и звук резко тормозящего автомобиля, перемешанный с криком Женьки. Вся эта какофония заставляла парней сжимать руки друг друга всё крепче. Их обоих связывали не только цепи, но ещё и цель — сбежать. Кроме этого, цепи как бы олицетворяли тот факт, что парни движутся вперёд сплочённо, завися друг от друга и нуждаясь друг в друге, олицетворяли, что они одно целое. И у обоих более не было людей ближе, чем они друг для друга. Вокруг никого, они никому не нужны, кроме как самим себе. И они мчатся к свету.
Глава 14
Это был не сон
Уильям проснулся от странного ощущения, будто на нём кто-то сидел, и усмешки Кристофера. Слепой тут же вздрогнул, чем, по ощущениям, разбудил этого «кого-то».
— Крис?.. — испуганно окликнул он.
— Кот, — негромко успокоил его тот.
— К… кот? — сначала даже не понял Уилл, но потом осмелился опустить руку на нежданного гостя.
И правда, кот. На его груди, свернувшись в клубок и накрывшись хвостом, лежал очень пушистый и ласковый кот, по всей видимости, домашний.
Кристофер встал с пола и потянулся, глянув вниз. Вчера им не удалось найти подходящее место для ночлега, а потому у них не осталось выбора, кроме как спать на улице. А точнее оба согласились на компромисс: парни залезли в первый попавшийся подъезд и спали в открытом прибалконном тамбуре на самом последнем этаже многоэтажного дома.
— А какого он цвета? — вновь подал голос Уильям, всё еще благодарящий кота за ночное тепло.
— Чёрный, — ответил Кристофер, доставая пачку сигарет.
— Чёрный? — то ли с отвращением, то ли просто не расслышав, переспросил Уилл.
— Ага. А ты что, суеверный? — усмехнулся Крис, вставляя сигарету себе в рот.
— Нет, просто чёрные обычно шуганные, боятся подходить к людям и просить ласки.
— Да ладно тебе отмазываться, рыжий он, — а потом, будто для правдоподобности, добавил. — С зелёными глазами.
Уильям фыркнул, мол, это не отмазки, а потом как ни в чём не бывало продолжил гладить кота, одновременно отмахиваясь от противного табачного дыма.
— Крис, давай купим ему поесть? Заодно и нам тоже, — предложил слепой.
Кристофер хмыкнул:
— Ну, не знаю, убежит же, пока туда-сюда бегаем…
— Пойдёшь с нами? — обратился Уилл уже к коту. Тот в ответ только ещё немного помурлыкал да сбежал.
— Домашний он, скорее всего, есть у кого еды просить, — Крис стряхнул с сигареты пепел, притормозил, а после сделал очередную затяжку. — А вот от еды для нас я бы не отказался.
Уильям цыкнул, поднявшись с пола уже с рюкзаком в руках. Затем он достал оттуда немного карманных денег и протянул Кристоферу, который, в свою очередь, принял их в лёгком недоумении.