Условия были не обременительны. Выполнять нам их было настолько присуще, что закрадывались нехорошие предположения о нашем рождении. Невольно вспоминался старик Рабле. Возможно, в наших с Шурой жилах тоже текла олигархическая кровь.
Нас переполняла радость от ощущения: «Вот, наконец, настоящее дело». Прежний план был с презрением отвергнут, как «дешевка».
«Завтра позвоним Якушеву, и он подкатит нужную тачку. На час всего. Нужно только сказать, чтобы шофер был китаец. Шоферы китайцы хорошо смотрятся, - думал я, - а эту ночь побудем «врачами»».
Мы не хотели никого беспокоить. Сделаем свои дела и, «по-тихому», свалим из Москвы.
В дверь номера постучали. «Ага, это электрики заявились. Вот работенка-то идиотская, нет им покоя ни днем, ни ночью». Я встал, завернулся в одеяло, на манер римского патриция, и отпер дверь.
Электриков было двое. Суховато сложенные, в неприметной одежонке. «Жилится дирекция
спецовки парням выдать. Смех, а не отель», - подумал я, пытаясь разглядеть их лица. Но скудного аварийного освещения хватало только на то, чтобы оценивать силуэты.
- Что же стоим, как не родные? - сказал я, жестом приглашая электриков зайти в номер.
Мы зашли и встали. Я - спиной к окну, они - по центру номера. Все молчали.
- Так мы будем работать сегодня, или у вас с ручонками непорядок? - задал я ехидный вопрос. Эти двое, как вошли, не вынимали рук из карманов. Я слышал, некоторые виды экземы, делают людей крайне застенчивыми.
- Это вы приезжие хирурги? - наконец, спросил меня один из них. Черт знает, какой - левый или правый - они были как близнецы.
«Что за хамство! - внутри меня разом вскипело десяток эмоций, - эти электрики мало того, что приперлись ночью, так еще нагло интересуются профессией клиента!»
Я поправил тогу на груди и хотел выдать им что-нибудь парламентское. Но из всех парламентских речей в голове крутилось: «Доколе, Катилина, ты будешь испытывать терпение наше?»
- Да, - сердито ответил я, - и завтра у нас очень ответственная операция. Так что, нельзя ли побыстрее начинать то, за чем вы пришли. Я бы хотел вздремнуть перед работой.
Электрики переглянулись.
- Что это за «операция»? Нашему руководству о ней ничего не известно.
«Они что, спятили тут все? Какое дело руководству отеля до пластической хирургии?» - мысли мои, успокаиваясь, потекли привычным руслом. Руслом хороших манер. Этим парням никто не давал урока. Что ж, этим человеком буду я.
- Ваше руководство, смеет знать только то, что сообщит ему его руководство. А мы, простые
работяги - «работяги - очень точное слово», - подумал я удовлетворенно, - готовые в любой момент вырезать злокачественную опухоль... «Остановись, ты идешь в дебри», - шепнул мне внутренний голос.
- Мы дышим одним воздухом с президентом! Нам на ваше руководство на...ть с высокой колокольни! - закончил я воспитание электриков. Они, однако, не уходили.
- Вас было двое, где же второй? - поинтересовался электрик.
«Бесполезно прививать культурные манеры там, где просят инструкций», - грустно отметил я.
- Я тут, ку-ку, - раздался из-за спин электриков пьяно-добродушный голос Шуры. Он вылез из шкафа.
- Не оборачивайтесь! - воскликнул я предостерегающе. Шура выглядел не совсем как врач.
- Спрячься, маньяк паркетный, - я виновато покивал электрикам, - вы уж простите, мой товарищ сейчас с ножиком балуется. Вам лучше уйти - видеть этот ужас и мне уже невмоготу.
Светя в сумраке двумя парами белых ладоней, поднятых на уровень плеч, электрики стали пятится к двери.
«Насмотрелись парни западных «боевиков», переняли повадки киношных злодеев. Как им это мешает, наверное, в их простой, но нелегкой работе», - думал я, запирая за ними дверь номера.
- Шура, - позвал я компаньона, начиная одеваться, - оторвись на минутку. Сейчас приходили местные электрики, хотели чинить проводку, но я их вежливо «отшил». Я думаю, скоро припрется и дирекция отеля. Не поспать нам сегодня.
Шура вынырнул из шкафа, отряхнул с брюк щепки и выглянул в коридор.
- Толик, там, прямо, толпа. Пять, нет, шесть человек.
Через коридор было не уйти. Я подошел к узенькому горизонтальному окошку и открыл его.
Улегшись на живот, я высунулся наружу. Седьмой этаж - не спрыгнешь. И тут, справа, я увидел тоненький тросик, тянущийся с крыши на землю. На земле стоял парень, мойщик окон, и собирал свои причиндалы.