— Аллофс!
Окликнул меня не Лин. Следовало обернуться, но я медлил.
— Аллофс! — Женский голос прозвучал твердо. — Задайте программу — круг над Воронкой, затем пересечение по диаметру. И включите автопилот.
Я наконец повернул голову.
За ящиками, у аварийного люка, в самом конце салона, стояла Бетт Юрген.
За те несколько дней, что я ее не видел, она похудела, смуглое лицо было туго обтянуто кожей, но ее глаза горели так же неистово. И тот же пепельный широкий балахон облегал, скрывал ее шею, грудь, плечи, спускался по бедрам, ниспадал на ноги. И руки она по-прежнему прятала в тонких перчатках.
— Как вы сюда попали?
Вопрос прозвучал грубо, но Бетт этого не заметила.
Она сказала:
— Аллофс, вы похожи на Оргелла.
Не знаю, что она хотела этим сказать, но меня вновь окатило волной непонятного ужаса.
— Я не Оргелл!
— Я знаю. — Бетт Юрген глядела на меня, как на пустое место.
— Отойдите от люка, — попросил я. — Эта штука распахивается от простого нажатия. Раз уж вы оказались здесь, устраивайтесь удобнее.
Я украдкой взглянул на Лина.
Лин ничем не мог мне помочь.
Он безмятежно спал и собирался спать до самой Деяниры.
Бетт Юрген надо отвлечь, пришло мне в голову. Она, похоже, не в себе, ее следует отвлечь от мрачных мыслей. Ее надо спросить о чем-то таком, что привлекло бы ее внимание. Скажем, о том же Оргелле. Почему, в самом деле, увезли на Землю все его работы? Или почему он когда-то пользовался таким псевдонимом — Уве Хорст? Что могло значить для Оргелла это имя?
Я заговорил, но Бетт Юрген мне не ответила.
Медленно, очень медленно, не спуская с меня глаз, она стянула перчатки — сперва с левой руки, потом с правой.
Меня пронзила волна боли и жалости.
Теперь я знал, почему она и в жару носила перчатки — ногти на тонких пальцах Бетт Юрген были разбиты, два или три совсем почернели.
Ну да, она же ночью пробиралась среди камней.
К Воронке.
Одна.
Но зачем?
Я не мог произнести ни слова.
А Бетт Юрген, помедлив, нашла своими изуродованными пальцами голубую кнопку магнитной молнии, где-то там, под самым подбородком, и резко потянула ее вниз.
Пепельный балахон распался на две части.
Как раковина.
Я не ожидал, что Бетт Юрген выпутается из него так быстро, но она выпуталась и тут же стремительно выпрямилась.
И снова меня тронуло ледяной волной страха.
Бетт Юрген стояла в семи-восьми шагах от меня — вызывающе обнаженная.
Но теперь я знал, зачем она таскала на себе это нелепое пепельное одеяние.
Ее сильное красивое тело во многих местах было покрыто ссадинами и синяками. Никогда я не видел ничего более ужасающего. Бетт Юрген была прекрасна, но она вселяла в меня ужас.
— Что за стриптиз? — спросил я грубо. — Что вы задумки?
— Задайте программу и включите автопилот, Аллофс.
Тон Бетт Юрген не допускал возражений.
Я задал программу и включил автопилот.
И вновь обернулся.
Бетт не сменила позы.
Нагота ее ничуть не смущала.
Она была столь хороша, что ссадины и синяки лишь подчеркивали ее совершенство.
Иола…
Или Исмена…
Сколько их было в истории Несс…
Но сама Бетт думала о другом.
— Аллофс, — спросила она, — как вы думаете, им было больно?
— Кому? — не понял я.
— Пэйджу… И Уиллеру… И Людвигу… И его дочери… И Оргеллу, наконец…
— Откуда мне знать? Отойдите от люка!
Я прикинул: смогу я достать Бетт в прыжке?
Вряд ли.
Через спинку кресла, на котором спит Лин, я, пожалуй, перемахну, но там дальше ящики.
Бетт будто прочла мои мысли.
Она улыбнулась.
Меня мороз продрал от этой ее улыбки. Я представить себе не мог, чт может означать такая странная улыбка. И еще я увидел: искалеченные пальцы Бетт легли на замок аварийного люка.
Я не успел даже вскрикнуть.
Бесшумный взрыв буквально выдернул ее из вертолета.
Бетт Юрген выдернуло из вертолета вместе с оторвавшимся люком, он не был рассчитан на такие нагрузки. Машину резко качнуло и завалило на правый борт, но автопилот справился и, выправив машину, вновь повел над ревущей, темно крутящейся внизу Воронкой.
Вцепившись руками в кресло, я глянул за борт.
Ни Бетт, ни оторванного люка я не увидел. они уже исчезли под шлейфом коричневатой пыли, застилавшей весь южный сектор Воронки, но пепельный балахон все еще крутился в воздухе, смешно взмахивая широкими длинными рукавами. Казалось, он требовал, он просил защиты.
— Что случилось? — услышал я сонный голос Лина. Толчок все-таки разбудил его. Он ничего не понимал, возясь на раскинутых креслах. Спросонья, по-моему, он даже меня не видел. — Отти, ты где? У нас что-то случилось? — Он протер наконец глаза. — У нас вырвало люк?
Я молчал.
Вой турбин и надсадный рев крутящейся под нами Воронки рвали мое сердце.
Я боялся за Лина.
Я не знал, как он поведет себя в этой ситуации.
Внизу беспрерывно вспыхивали взлетающие над пылью камни.
Вечные, несущиеся по кругу сияния вечного камнепада.
Против часовой стрелки…
Против часовой стрелки…
Я боялся за Лина. Ведь он тоже был одним из тех — из списка.
— Возьми на себя управление! — Я ухватил Лина за рукав куртки и чуть не силой перетащил на место пилота. Теперь он не мог проскочить мимо меня к аварийному люку. — Веди вертолет прямо на Деяниру. Я свяжусь с постами.
— Что произошло? — В раскосых глазах Лина стояло непонимание.
— Выполняй! — заорал я.
Наверное, Лин не привык, чтобы с ним так разговаривали.
Он побледнел.
До него что-то дошло.
— Здесь кто-то был? — странным голосом спросил он.
Я не стал его утешать. Я сказал:
— Здесь была Бетт Юрген. Кажется, мы ее убили.
Я знал, что Вулич придет.
Я не искал художника Вулича. И он ничего не обещал мне. Но я знал, что он придет, и почти не покидал свой номер.
Канал С я теперь включал редко.
Кстати, сообщение о гибели Бетт Юрген прошло почти незаметно.
Колонисты, конечно, склоняли мое имя, но совсем по Другому поводу.
Инспектор Аллофс приносит Несс освобождение! Инспектор Аллофс визирует документы, утверждающие Большую Базу! Инспектор Аллофс вычеркивает Воронку из истории Несс!
На Несс меня превращали в героя.
Официальное торжество должно было открыться утром.
Ритуал разрабатывала специальная комиссия. Согласно ритуалу, я, инспектор Управления Аллофс, должен был выйти на балкон Совета, нависающий над центральной площадью Деяниры, и объявить окончательное решение.
Всего лишь объявить.
Никаких речей.
Меня это устраивало.
В дверь постучали.
Я ответил без всякого волнения, хотя знал, что прийти может только Вулич.
Мы молчали, пока он устраивался в кресле — пыхтя, отдуваясь, никак не объясняя своего появления.
Первым начал я:
— Скорее всего, Бетт спряталась в машине где-то на островах. Странно, как могла знать Бетт о моих маршрутах?
— Она знала. — Голос у Вулича оказался низкий и ровный. — Она перехватывала ваши радиопереговоры, Аллофс. Конечно, не стоит одобрять такое, но это был ее последний шанс.
— Если бы Лин не спал…
— Не корите себя, инспектор. Вы все равно ей не помешали бы.
— Я мог не допустить того, что случилось!
— Оставьте, инспектор. Не стройте из себя жертву. Вы тут ни при чем, Бетт сама все решила и сделала. Сама! Вообще не надо говорить о смерти, инспектор. Надеюсь, наступит такое время, когда вы будете не корить себя, а уважать как раз за то, что не остановили Бетт.
— Уважать?
— Вот именно, — кивнул Вулич. — Ведь, сами того не зная, вы помогли Бетт.
— Но смерть… — пробормотал я.
— Забудьте об этом, — терпеливо повторил Вулич. — Как бы ни оборачивались обстоятельства, итог был предопределен. Вы не могли остановить Бетт, она давно сделала свой выбор. Не все похожи на Лина, инспектор. Лин страдает за все человечество, а Бетт страдала за нас с вами. Конкретно за меня, и конкретно за вас, и конкретно за Оргелла. Поверьте мне, страдать за конкретного человека всегда сложней, чем сразу за всех.