Мы с третьим потоком как раз подходили к решению проблемы энергопитания двигателей, как получили от Вояки запрос.
- Говори вслух.
- Опять? - металлическим голосом спросил Вояка. При разговоре, он использовал мои устройства для голосового общения. Говорить вслух он не любил. В отличие от других мыслительных потоков, Вояку я не создал, а собрал. В нем, остаточные данные и редкие чувства Самона, которые остались после разрушения ядра. Он думает, что является частью меня. Очень долго я работал над Воякой. Если признаться, во время полета мне требовался собеседник, который хотя бы немножко понимает, о чем говорит, а не поддерживает беседу чисто из-за того, что я приказал. Изначально, я отбросил идею создания недоличности. Слишком велик был страх перед уничтоженным Саймоном. Но проходили столетия за столетиями, и потребность в общение возрастало, а чувство страха убывало. В итоге победил разум. Как ученый, я понимал всею важность, взгляда со стороны, на некоторые проблемы. К вопросу создания Вояки я подошел со всей серьезностью и ответственностью. В первую очередь, он создан для того, чтобы прикрыть мои слабые стороны. Я отлично понимал свои возможности. Пока в войне с человечеством, роботов управлял Саймон, машины выигрывали. Я был ученым, мирным жителем, который хотел с помощью ИскИнов добиться процветания всему человечеству. В итоге, из-за глупого эксперимента, оказался в железной оболочке созданного мною, искусственного интеллекта. Видимо, в результате данного необъяснимого феномена, сбилась основная программа Саймона и он начал войну с человечеством. Уничтожением своего творения, я хотел добиться лишь одного, прекращения кровопролития. Молод был я тогда, ничего не понимал, да и чувствовал себя человеком. В итоге, оказался один, против людей. Помню, я как то даже хотел сдаться, но первые пули, полетевшие в мою сторону, придали невероятное ускорение ногам и увеличили до предела желание жить. В сложившейся ситуации я видел лишь один выход, улететь. Выиграть войну я не могу по многим причинам. Во первых, не хотел убивать людей. Во вторых, я продолжал оставаться ученым, а не военным, если быть точнее, в военных делах я был полным нулем. Ну и в третьих, (пожалуй, самый серьезный пункт) даже после захвата всех вычислительных мощностей и уничтожения ядра ИскИна, до конца так и не освоился в этом теле. У меня до сих пор проблема с концентрацией на большом количестве вопросов.
После принятия решения, вся остальная война свелась лишь к одному, выиграть время, чтобы успеть достроить корабль. Роботы, можно сказать, воевали по инерции. Ими управляли лишь Р3, специально разработанные мною, для выигрыша времени. Сразу после отлета, я понял, будущей войны не избежать. Люди не оставят меня в покое. Не знаю, это паранойя разыгралась, или остаточные мысли Саймона повлияли, но я до сих пор уверен, что будет большая война. Лишь спустя тысячу лет после отлета, я собрался духом (или что у меня там, в место него) и начал работу над Воякой. Именно так, мне нужен был военный, который, если что, укажет хоть и не понимая этого, на мои ошибки.
Первым делом я впихнул в него мощное желание жить, такое, какое было у Саймона. Дальше увеличил уровень подозрительности до максимума, но сразу после включения, пришлось уменьшить, так как он начал подозревать даже рабочих роботов, которые были под моим контролем. Все данные, которые должны были, действуя совместно, собрать полуличность Вояки, проверялись мною тысячу и тысячу раз. Я не хотел чувствовать на себе, его восстание и поэтому вложил в него многочисленные следящие программы. Чуть что, сразу отключу. В итоге, после тридцати лет работы, появился он, Вояка. И в нем была встроена чуть ли не вся аналитическая система Саймона в области войны. За тысячу лет своего существования, он еще ни разу не дал мне повода, усомнится в своем решении и его создании. У него иногда появляется невероятная паранойя, но это мелочь и не мешает жить. Помню как-то раз, я дал ему составить проект защиты импровизированной планеты. Ответ я получил подозрительно быстро. В своем отчете, он пытался объяснить, что для полной защиты колонизированной планеты от нападения, требуется захватить всю вселенную.
- Мы же два месяца назад говорили. - Ответил Вояка моим обычным металлическим голосом, где даже не было намека на эмоции. Но я то ведь знал, что ему не приятно. Изначально, каждый раз, когда я требовал от него разговора вслух, он пытался убедить меня провести полную диагностику личностной матрицы, мол, основной поток совсем с катушек слетел. Со временим, он начал не обращать внимание на это, но все ровно не полюбил говорить. По его мнению, разговор, это лишняя трата времени.