Я не знала, что отец наложил на эту часть воспоминаний ментальный блок, который под действием яда растворился. Нехорошо, значит состав сильный.
Перед глазами всплыли сапоги с голубыми узорами и удаляющаяся фигура юноши, который посчитал меня мертвой. Вот только жизнь не спешила покидать тело. А сердце, хоть и замедлило ход, но продолжало биться.
Шорох. Мужчина вернулся. Ко крайней мере, цвет и рисунок на обуви совпадал. Меня подняли на руки с холодной отравленной земли и куда-то понесли. В полумраке небытия я ощущала теплое дыхание, которое не давала проваливаться в черную бездну к смерти.
Одиночество и зов голос из озера душ услышала, как только тело лишилось тепла рук спасителя. Надежды не осталось. Это конец.
Но кожа ощутила бархатистые руки, которые с заботой и нежностью расстегивали пуговицы на рубашке с высоким воротником. Никакого стеснения и скромности не родилось, только радость от того, что это создание не оставило меня.
Глаза начали различать свет, который озарил высокую стройную фигуру. Чем то отдаленно напоминавшую первого юношу. Но это было совершенно другое созданием с копной таких же рыжих волос и взглядом, наполненным болью потери. Наверное, на грани мы способны видеть сквозь призму притворства, улыбок, лести и грубости истинную душу.
— Как вы себя чувствуете? — спросил мужчина ласковым голосом. Такую интонацию я слышала только от отца в моменты уединения.
— Что произошло? — в ответ прошептала севшим голосом.
Незнакомец присел на край лечебной капсулы и большим пальцем вытер фиолетовый яд с моих губ. Смущение заставило опустить голову, а лицо залило красной краской.
— О, — удивился мужчина, меняясь в лице, — я не хотел вас смущать!
При этом взгляд его изменился. От холодного и надменного на теплый и задорный. В такое прекрасное создание можно было и влюбиться.
— Иен. — Прошептала пересохшими губами, возвращаясь из воспоминаний, последние слова перед тем как провалиться в черную бездну.
— Пей! — раздался приказ у самого уха. Кто-то настойчиво заставлял облизывать с губ солено-горькие капли. С каждым глотком дыхание восстанавливалось. Жидкость, которая всасывалась в кровь, разбавляла яд, принося облегчение.
Слабый свет озарял спину нависшего надо мной мужчину, потому не могла увидеть лица. Но стоило незнакомцу опуститься на корточки, как я узнала Виктора Лан Финреса.
Значит, Викториан не убил сводного брата, как сохранил жизнь собственной матери. Так ли ужасен император на самом деле? В голове возникла и угасла подобная мысль, вместе с воспоминаниями об Аните и ее судьбе.
— Что ты здесь делал? Чем питался все это время? Откуда у тебя противоядие? — Начала задавать разные вопросы, не слушая ответы на них, с легкостью перейдя от формального общения к дружескому.
Тело охватило какое-то возбуждение, которое заставляло вести себя нервно. Вскочила и прошлась, рассматривая образовавшуюся на руке паутину. Каждая вена выступила наружу, став похожей на тонкое дерево с множеством веток. Сердце отбивало бешеный ритм, а дыхание начало сбиваться, как после продолжительного бега.
— Сядь! — попытался успокоить Вик, но я продолжала метаться в замкнутом пространстве: от стены до стены.
Одним движением мужчина притянул к себе и обнял. От него пахло той самой жидкостью, которая спасла мне жизнь. На губах блестел сгусток. Я дернулась, но Виктор держал крепко. Нервное возбуждение захлестнуло с головой. Началась паника, вместе с которой пришел страх. А следом за ним животный ужас. Я закричала, забилась в сильных руках.
— Сделай глубокий вдох! — приказал стальным голосом Виктор.
В слезах последовала его велению и напряжение спало. В одно мгновение я почувствовала себя обновленной.
— Что это было? — нервно поинтересовалась у мужчины.
— Побочный эффект от моей крови, — ровным тоном пояснил Вик, отпуская.
Я перевела взгляд на запястье, которое было разодрано зубами.
— Спасибо! — сказала созданию, которое разодрало свою плоть для того, чтобы спасти жизнь совершенно постороннему существу. Спрашивать о свойствах крови постеснялась.
— Разве тебе не интересно как такое возможно? — хитро улыбаясь и подмигивая, спросил Вик. Удивительно трогательное и рассудительное создание, которому должен был принадлежать трон Юмы. Планеты, что не достойна такого императора.
Я кивнула головой, соглашаясь.