Космическая метка, словно клеймо сияло на моей щеке. Узор не пылал, как раньше, а был бледен. Говорить это могло и болезни Софии и о ее эмоциональном напряжении, смерти — вариантов множество. Только узнать, что с девушкой сейчас не представляло возможным. В голову пришла одна совершенно безумная мысль, с которой я сначала должен поделиться с императором, а уж потом осуществлять задуманное.
Виктор Лан Финрес явно не ожидал моего добровольного появления в собственном кабинете. Когда я вылетал из дома родителей, наблюдал прибытия императорского конвоя с парой представителей дома кругов — лучших воинов империи. Для меня одного слишком большая и опасная делегация, потому я решил не составлять им компанию и отправиться к императору в одиночестве.
Я имел доступ в личные покои Виктора, поскольку все еще являлся его советником.
— Приветствую вас, господин Малик Ан Брадос. — голос императора звучал спокойно, хотя и слышались слегка удивленные нотки. В данной фразе меня порадовало, что приставка “Бра” осталась со мною.
Я не стал ходить вокруг да около и начал свой долгий рассказ о шпионском полете на Марину. Император перебил меня на первых предложениях, не готовый выслушать до конца.
— Вы понимаете, что самовольно, без особого разрешения покинули пределы Юмы.
Кажется, я переоценил хорошое отношение к собственной персоне Виктором. Его ледяной тон и плохое настроение говорили только о желании уничтожить весь род Ан Брадос. Не ведая, чем я мог так прогневать Лан Финреса, я продолжил рассказ, упустив несколько важных, но опасных для меня деталей.
— Зачем ты тогда забрал девушку с Марины? Если не знал, что она дочь Александра Дита?
— Она та, что, как я думал, я не смог спасти на Земле в юности.
Эта часть моей истории растопила лед в сердце императора Юмы. Он улыбнулся, хотя глаза остались грустными, и произнес:
— Любовь — прекрасное чувство. Если девушка подтвердит твой рассказ, то я ничего не смогу сделать, как только одобрить ваш союз и попросить прощения у Александра за неразумное дитя с моей планеты. Но наказание ты все равно понесешь за нарушение закона. Какое — я решу позже.
Я прекрасно знал, что за такой промах мне грозит родник со всеми последствиями счастливой дальнейшей жизни, но София представительница другого мира, и Виктор не сможет причинить ей вред. На его месте, я бы сослал неугодного вместе с принцессой, которая приносит неприятности, на Марину.
Решением Лан Финреса я должен вернуться в лабиринт родового дома и отыскать пропавшую девушку. Вот только императору не известно, кто таится в его самой глубине. Да и о том, что София покинула наш дом, я промолчал.
Только сейчас я смог оглянуться и рассмотреть, кто находится рядом со мною, на кого следует обратить особое внимание. Совет, что дал мне однажды Кресан Ан Пауис, принес бы положительный результат, будь я чуть внимательнее к окружающим. В свое время меня не смутило даже одно имя пропавшей принцессы и забранной мною девушки с Марины — София. Теперь я расплачиваюсь за собственную небрежность.
Писарь помогал мне, не смотря на мое поведение и грубое отношение к нему. Я несколько раз называл его предателем с Сориным, в полной уверенности в его коварных планах. Мужчина безусловно пел свою сольную песню моими устами, но мне мелодия приносила только пользу. И если бы не самоволие, что я проявил на Марины, то мог бы спокойно занять место старшего советника императора. А не балансировать на грани отречения от родового дома.
Глава 8. Маленькая леди
Малик
Я вернулся в родовой дом с гудящей головой, не представляя, как отыскать пропажу и сгладить опасную ситуацию. Руки дрожали, когда я открывал дверь своей комнаты. На удивление тихо было во всем доме, не слышно даже обычной возни на кухне, будто весь мир замер, позволяя мне пробраться в свое убежище не замеченным.
Только радость моя оказалась преждевременной, поскольку в комнате Пинера собралась целая делегация из отца, мачехи, Милы, Аниты Анбас, Сорина Андос и пару проверенных созданий из высшего совета императора. Последних я недолюбливал, частенько мои предложения ими высмеивались, а потом я узнавал, что кто-то из них воплотил в жизнь похожий законопроект.
А вот присутствие здесь маленькой леди, зная об ее намерении уничтожить принцессу, которая, по мнению Аниты, повинна в смерти Иена, вызывало недоумение.
Сорин также странно смотрелся на совете рода, особенно по-хозяйски заняв большое кресло и широко раздвинув ноги. Враг в наших рядах, которому радушно открыли двери, был черной тучей среди красного неба. Правда, впустил его я самолично, провел в лабиринт и отправил на лечение с разрешения Милы. У последней свой интерес в этом вопросе, вот только какой я пока не мог даже предположить.