Отец задохнулся от сознания того, что ему известно помещение, в котором прячется принцесса София. Он ни раз бывал в подземельях железной леди. Анита любила похвастаться необычным дизайном своего дома. Только если сверху она придерживалась строгости старых традиций, а больше давления общества, то под землей ее фантазия разыгралась не на шутку.
— Если госпожа Анбас не поведала нам о гостье в своем доме, значит …
— Та является ее пленницей — закончил вместо отца Сорин.
София
Иен снова превратился в бездушную куклу, от его заботы и внимания ни осталось и следа. Взгляд пылал, словно сверкающие молнии в самый разгар бури. А исходящий холод заставил меня поежиться. Я отстранилась, отступая на несколько шагов назад, потому что боялась, что безумие охватит его душу, как было недавно в лабиринте. Ан Брадос попытался схватить меня за руку, но я оказалась проворнее, вот только помещение не позволило далеко отступить. Спина уперлась в твердую стену. Я испуганно пошарила рукой, потайная дверь открылась, даруя свободу, но показывая нас Аните Анбас.
Женщина оторвалась от фотографии и обманчивой милой улыбкой улыбнулась мне. Потом перевела взгляд на Иена и покачнулась, хватаясь за стену и обрывая совместный портрет. Тот рухнул на пол и разбился со звоном. На ярко- зеленом блестящем полу лежало разбитое изображение, а мне показалось, что там осталось сердце железной леди.
— Охрана! — звенел, словно колокол, голос Аниты. Женщина превратилась в огненную фурию с Черной планеты. Существа схожие с нами, вот только вместо нижней части тела их украшает продолговатый чешуйчатый хвост. А изо рта торчит раздвоенный шипастый язык. Название говорило о цвете и опасности, исходящий от ядовитых созданий.
Иен попытался закрыть меня своим телом, порывистым движением отправляя за спину. Действие получилось эффектное, судя по бурной реакции женщины. Она пылала ненавистью.
— Даже так, — раздался наполненный ядом голос. — Вместо того, чтобы согревать мою постель, ты предпочел защищать марианскую принцессу. Что с тобой стало, милый? — последнее обращение, словно плевок.
— Она моя невеста. — невозмутимо ответил Ан Брадос.
Безумный смех отражался от стен и наполнял длинный коридор. Он тонул где-то в глубине здания, но тут от звуков резало уши. Анита совершенно обезумела.
— Ты даже не представляешь, Иен, чьей невестой она была, пока ты притворялся мертвым.
— Это неважно! — ровным тоном произнес мужчина, украдкой взглянув на меня. Его тонкая ладонь сжимала мои пальцы, успокаивая и даже чувство уверенности. Я положила свою свободную руку ему на спину и погладила в знак поддержки.
В этот самый момент явилась охрана. Четыре могучих хорошо сложенных мужчины в императорской форме. Синие пиджаки с белыми лоскутными полосками ткани и вышитые на них красные звезды, как символ Юмы. Штаны заправленные в высокие сапоги, подчеркивали мощные фигуры. На голове красовались заплетенные косичкой повязки, от которых свисали две алые полоски прямо над правым глазом.
Анита была не так проста, как казалось. Ее очарование широко протянулось, окутало шелковой сетью даже сердце самого Виктора. О том, кто еще попался в сети коварной особы думать не было времени.
Мужчины практически окружили Иена со всех сторон. Тот отступал, пытаясь прикрыть меня. Но охранников оказалось слишком много, а Ан Брадос был обессилен, не успев восстановиться после последнего боя, о котором я так и не успела узнать.
Первый удар попытался нанести светловолосый мужчина с кривым носом и узкими глазами. Он торжествовал пропущенному Иеном удару, но через секунду рухнул на пол от подсечки Ан Брадоса и резкого удара по шее, полностью погрузившись в темноту забытья.
Второй охранник не был столь самонадеян и атаковал кулаком в солнечное сплетение, но Иен отпрыгнул, попутно отталкивая меня. От неожиданности я рухнула на пол и тут же отползла к стене, дабы не мешать драке.
Ан Брадос избавившись от балласта в виде меня, загорелся словно свеча. Его рыжие волосы горели в полумраке хозяйского коридора. В какой-то момент я потеряла мужчину из виду, так быстро он двигался. За несколько бросков еще двое нападавших составили компанию на полу первому.
— Ан Брадос, о тебе ходили легенды в академии, — зазвучал голос последнего мужчины. Правая половина его лица была обожжена, а левую перечеркивал огромный шрам, который начинался под глазом и заканчивался на линии острого подбородка. — Твой брат Пинер защищал честь вашей семьи до конца, в отличии от тебя.