Лечение не заняло много времени. Мне даже не понадобилась помощь местного персонала, который суетился и бегал вокруг моего медицинского ложе.
Меня проводили в специальную комнату для переодеваний, куда доставили одежду, захваченную отцом с Марины. В знакомых тканях я почувствовала себя увереннее. Длинное платье, что закрывало полностью ноги и подметало полы в помещение переливалось перламутром. Длинные рукава и закрытая линия декольте скрывала нежную кожу вместе с синяками. Я взяла расшитый бусинами кружевной воротник со маленького резного столика и завернула в подобие шарфа в два слоя на шеи, убрав небольшие пятна синяков от посторонних глаз. Второе лечение не смогло с ними справиться, что удручало.
— Это сделал старший Ан Брадос? — спросил Кресан, показывая на шею, когда мы остались одни.
— Откуда Вам известно… — закончить мне бывший советник не дал.
— Семья Иена обладает уникальной способностью перераспределять собственную энергию. Подавляя эмоции и чувства, он был способен увеличить собственную физическую силу.
Дальше говорить и не стоило. Я и так могла закончить данную фразу. Сильные эмоции, которые испытал в лабиринте Иен, словно направленный луч прожгли глубоко ткани моей кожи.
— Эффект Нары! Когда внешнее вещество (кожа, мышцы) не страдает, а воздействие имеет точечный характер, к примеру на сердце. Так убивали, чтобы скрыть следы. Но умение это надо немногим. Род Ан Брадос и Андос последние представители этого дара. Ко всему прочему, по какой-то причине данные способности скрывались от членов семьи и только избранные могли активизировать свое умение.
— Зачем Вам понадобилось разделять нас с отцом? Какую сделку вы заключили с Ан Брадос, а может, Андос. Кому ныне вы помогаете? — неожиданно спросила я, в надежде, что Кресан растеряется. Но закалка, выработанная годами, не подвела. Мужчина остался безэмоционален.
— Вам, принцесса! — с улыбкой ответил господин Ан Пауис. — Посмотрите, как вы прекрасны! Перед вашей красотой не сможет устоять даже сам император. Будьте аккуратнее! Он совершенно свободен от любых условностей и любит идти против традиций. Одно сватовство Иен Ан Брадоса чего только стоит, а ведь мужчина должен был взять в жены женщину из старшего рода, укрепив влияние двух семей.
“Значит, император избавляется от вмешательства в собственную политику родовых домов, пытается их ослабить”. — Заключила я в своей голове, опасаясь произносить что-то подобное вслух.
— Жаль Иена больше нет в живых. Мужчина смог бы навести порядок в окружающем хаосе. — сказал загадочно бывший советник. При этом глаза потемнели, словно напоенные туманом Ютты, а губы чуть припухли от частых покусываний.
— Вам плохо? — спохватилась я, когда Кресан Ан Пауис стал заваливаться на бок. Удержать мужчину не удалось, оттого я оказалась сидящей на полу, голова писаря лежала на моих коленях, а тело запуталось в пышных юбках.
Буквально через полминуты в комнату ворвались охранники, что все время подслушивали неспешный разговор. Они помогли старику подняться.
Кресан играл свою роль до конца — беспомощного мужчину, на которого напала старческая слабость. Дрожащей рукой он оперся на плечо самого низкого офицера и попросил отвести его к хентерийке (женщина с особой способностью делиться своей жизнью ради спасения пациентов в самых сложных ситуациях, когда лечебные капсулы бессильны, или требуется особый подход). Кресан даже прихрамывал и постанывал, уходя с охраной.
В моей руке оказалась небольшая дощечка с номером сорок четыре, которую вложил мужчина во время падения. Таким образом обозначались полки и ряды в библиотеке дома Андос. Но на этой пластине, кроме номера, имелось еще одно изображение — корона с тремя зубцами окруженная колючей веткой с листьями — символ власти на Юме. Корона принадлежит императору, листья — это его помощники из родовых домов.
Я зажала предмет в руке, отыскала место на платье, куда спрятать приметную вещь. Но та осыпалась черным песком и оставила после себя одну грязь на полу. Поток воздуха, из открывающейся двери, разнес ее в разные стороны.
— Вы готовы? — поинтересовался худой нескладный мужчина в синем костюме с золотой вышивкой и тремя красными атласными лентами через правое плечо. Наряд подчеркивал белизну кожи, придавая мужчине болезненный вид. Впалые щеки и красные белки в глазах, создавали впечатление будто мужчина пережил бессонную ночь в слезах и делали его похожим на аймена — призрака с Таинственной планеты. Острый выступающий вперед подбородок, который покрывала легкая небритость (на остальном лице волосы не росли), усугублял ситуацию и в тоже время придавал лицу величественной строгости. А серые волосы, не мытые несколько дней, блестели, будто покрытые восковым налетом. Отталкивающий неряшливый внешний вид не шел ни в какое сравнение с тонкими изящными руками с аккуратным маникюром. Из чего я сделал вывод, что мужчина не простой сопровождающий или офицер охраны, а имеет титул, да и ленты просто так не носят для украшения.