С этим Майлз был согласен на все сто процентов. Его тело болело и ныло до сих пор.
— Вряд ли ему удастся найти достаточно глухую дыру, чтобы спрятаться там. О Метцове позаботятся, не волнуйся. — Вид у графа был внушительным, почти зловещим.
— А что делать с Майлзом и остальными мятежниками? — спросил Иллиан, помедлив.
— Боюсь, придется рассматривать это дело отдельно.
— Итак, два отдельных дела, — подытожил Иллиан.
— Пожалуй. Послушай, Майлз, что ты скажешь о тех, кому угрожали расстрелом?
— В основном они техники, сэр. Грекоговорящие. Там, на острове, их целая компания.
Иллиан вздрогнул.
— Бог мой, неужели этот идиот вообще не имеет понятия о политике?
— Насколько я понял, нет.
Майлз и сам задумался об этом аспекте проблемы лишь позже, на тюремной койке после медицинского осмотра. Поскольку больше половины замерзающих техников принадлежали к грекоговорящему меньшинству, сепаратисты немедленно устроили бы уличные беспорядки и интерпретировали приказ генерала об уничтожении фитаина как проявление расовой дискриминации. А в результате новые жертвы, хаос, воцаряющийся время от времени, как эхо Солстайской бойни…
— Мне… мне кажется, если б я погиб вместе с ними, по крайней мере, было бы ясно, что это не следствие какой-то интриги правительства. Так что все равно я остался бы в выигрыше. Или, по крайней мере, исполнил свой долг. Разве это плохая стратегия?
Величайший стратег столетия на Барраяре закрыл глаза и потер поседевшие виски, словно унимая нестерпимую боль.
— Что ж… пожалуй.
— Итак, — Майлз судорожно вздохнул, — будет ли мне предъявлено обвинение в государственной измене?
— Во второй раз за четыре года? — усмехнулся Иллиан. — Не многовато ли? Нет, черт побери! Пока все не утихнет, я просто уберу тебя подальше. Куда, пока не знаю. Но с островом Кайрил покончено.
— Рад слышать. — Глаза Майлза сузились. — А как с остальными?
— С новобранцами?
— С техниками. Моими… друзьями-«мятежниками»! Иллиан поморщился.
— Было бы вопиющей несправедливостью, если б я благодаря своим привилегиям фора остался в стороне, — твердо добавил Майлз.
— Публичный скандал — а суд над тобой, несомненно, обернется таким скандалом — повредит репутации центристской коалиции, возглавляемой твоим отцом. Твои моральные принципы, может быть, и хороши, но вряд ли я могу одобрить их, — сухо заметил шеф барраярской службы безопасности.
Майлз пристально смотрел на премьер-министра графа Форкосигана.
— Сэр?
Тот в задумчивости покусывал нижнюю губу.
— Ну что ж, я вправе императорским указом снять с них обвинение. Хотя за это тебе еще придется заплатить. — Пристально глядя на Майлза, граф Форкосиган наклонился вперед. — Больше ты не будешь служить. Слухи все равно пойдут, состоится суд или нет. Ни один командир не захочет иметь с тобой дело. Никто не поверит, что ты рядовой офицер, а не манекен, охраняемый привилегиями. И даже я не могу просить взять тебя; ты будешь наказанием для любого командира.
Майлз тяжело вздохнул:
— Но так уж случилось, что я оказался связанным с этими людьми. Сделай это. Сними с них обвинение!
— Тогда ты немедленно подашь в отставку! — потребовал Иллиан.
Майлза вдруг затошнило, и только сейчас он почувствовал, что дрожит, — его бил озноб.
— Я подам, — пообещал он.
Иллиан вдруг задумчиво посмотрел на аппаратуру, вмонтированную в стол.
— Майлз, а как ты узнал о сомнительных действиях Метцова во время Комаррского мятежа? Это же сверхсекретные данные!
— А разве Айвен не доложил сам о возможности доступа к файловой системе Имперской службы безопасности?
— Что ты сказал? Повтори, пожалуйста! Чертов Айвен.
— Могу я сесть, сэр? — слабым голосом произнес Майлз. В глазах потемнело, и какие-то огненные круги, вспыхивая, пересекались друг с другом. Не ожидая разрешения, он опустился на ковер, болезненно моргая. Отец рванулся к нему, потом резко остановился. — Я заинтересовался прошлым Метцова после намеков лейтенанта Ана. Кстати, когда займетесь Метцовым, советую сперва подвергнуть медикаментозному допросу Ана. Он знает больше, чем говорит. Я думаю, вы найдете его где-нибудь на экваторе.
— Я спрашивал о моих файлах, Майлз. О моих файлах!
— Ах да, извините. Видите ли, если поставить друг против друга пульты внутренней секретной сети и наружной, можно спокойно читать файлы по видео. Конечно, при условии, что кто-то в штабе сможет установить пульты нужным образом И вызвать нужный вам файл. Я был уверен, что вы уже знаете об этом, сэр.
— Полная секретность, — заметил граф Форкосиган сдавленным голосом. Сдавленным от смеха, с удивлением заметил Майлз.
Иллиан поморщился, будто проглотил лимон.
— Как тебе удалось, — начал он, затем взглянул на графа и свирепо продолжил: — Как ты догадался?
— Но это же очевидно!
— О! Абсолютная секретность? — пробормотал граф Форкосиган, безуспешно борясь со смехом. — Дорогостоящая, абсолютно все предусматривающая система. Недоступная хитрейшим вирусам и сложнейшим аппаратным средствам. И два младших лейтенанта преспокойно манипулируют ею!
Иллиан отрезал:
— Я не обещал вам, что она будет защищена от идиотов!
Форкосиган вытер слезы и вздохнул:
— Ох уж этот человеческий фактор. Мы исправим ошибку, Майлз. Спасибо.
— Ты похож на потерявшую управление ракету, шарахающуюся куда попало! — прорычал Иллиан, привставая, чтобы взглянуть на скорчившегося на полу Майлза. — За твою предыдущую выходку с наемниками и за все остальное ты заслуживаешь… Мало посадить под домашний арест! Пока я не увижу тебя запертым со связанными за спиной руками, я не смогу спать!
Майлз, который был уверен сейчас, что за несколько часов нормального сна может убить человека, только пожал плечами. Ох, как бы вынудить Иллиана поскорее отправить его в эту дивную, тихую тюремную камеру.
Граф Форкосиган молчал. В его глазах появилось странное, отрешенное выражение. Иллиан заметил это и умолк.
— Саймон, — задумчиво произнес Форкосиган-старший, — Имперская служба безопасности, без сомнения, должна продолжать наблюдать за Майлзом. Столько же ради его блага, сколько и моего.
— А также ради блага императора Барраяра и всех прочих ни в чем не повинных людей!
— Но разве существует более эффективный для Службы способ наблюдения, чем взять подопечного, в данном случае Майлза, на службу в Имперскую безопасность?
— Что? — одновременно ужаснулись Иллиан и Майлз.
— Вы смеетесь! — воскликнул Иллиан, а Майлз быстро добавил:
— Безопасность никогда не входила в список десяти моих самых желанных назначений.
— Дело не в желании, а в профессиональной пригодности. Помню, когда-то мы с майором Сесилом говорили на эту тему. Хотя, как выразился Майлз, безопасность не входит в его список.
«Арктическая метеорология тоже не входила в него», — машинально отметил Майлз.
— А потом, вы же сами сказали, — продолжал растерявшийся Иллиан. — Его не возьмет ни один начальник. И я не исключение, честное слово!
— По правде говоря, мне больше не на кого положиться. Я всегда, — на губах графа появилась донельзя странная улыбка, — полагался на вас, Саймон.
Иллиан выглядел ошарашенным, как полководец, которого обошли с фланга.
— Кроме того, — мягко и убедительно продолжал граф Форкосиган, — это позволит нам выслать его с планеты до тех пор, пока все не успокоится.
— Насколько далеко выслать? — немного приободрился Иллиан.
По лицу графа скользнула тень, которая тут же исчезла, словно легкое облачко в солнечный день.
— Насколько потребуется, — твердо ответил он. — Это послужит сразу нескольким целям. Мы можем представить дело так, словно Майлз отправлен в неофициальную внутреннюю ссылку и это своего рода понижение и немилость. Надеюсь, такой наш шаг заставит замолчать моих многочисленных противников, которые не прочь извлечь выгоду из всей этой заварухи. Никто не посмеет сказать, будто мы смотрим сквозь пальцы на факт мятежа.