– Это что-то и новенькое. Ты освоил местную речь настолько, что и выражаешься эпически образно.
– Я не был косноязычен в принципе.
– Что думать будем по поводу Фиолета Арнольда? – без всякого перехода спросил Кук.
– Надеяться на чудо, – подал голос Андрей, до этого не проронивший ни слова. – Найти человека на огромном заселённом континенте немыслимая задача.
– Радослав же его увидел. А он Радослава первым узнал. Только растерялся отчего-то. Думаю, его шевелюра и борода твои ввели в заблуждение. Да и лет-то прошло немало.
– Он на Паралею прибыл мальчишкой, – сказал Радослав,– Наглым и расхлябанным. У него и лицо-то было полудетское тогда. А тут рослый, бледноликий и бородатый мужик пялится тебе в самые глаза. Я подумал вначале, что неадекватный человек. Но глаза… Понимаешь, Кук, нет тут таких глаз ни у кого. Тут люди от нас, землян, не отличаются. Арнольд же – творческое изделие в единственном экземпляре, гибрид двух миров. Человека с Паралеи и женщины из Созвездия Рай. Глаза у него, доложу тебе, как у архангела Михаила с живописных шедевров Эпохи Глобальных Войн. Когда люди на Земле верили в наличие прекрасных ангелов небес. Увидишь такого, оторопь берёт от его неземной красоты. Не ошибёшься, как увидишь, – он, Фиолет! Тут таких больше нет.
– Ты же ошибся почему-то. Не признал, – подал голос Андрей. – Я-то этого Фиолета пару раз и видел на Паралее, поскольку я мало времени там провёл. Он на местного был похож. Красив, да. Но и только. В целом какой-то невнятный он был, как бы ускользающий от пристального изучения, избегающий плотных контактов даже со своими соратниками. Я даже решил, что он аутист. Вещь в себе. Сын Разумова, ну и что. Мало ли у нас семейных династий. Особенности жизни таковы, что дети рождаются даже в звездолётах.
– Да. Он был не прост, – согласился Радослав. – Почему он тут оказался? Как могло такое быть?
– Могло, – ответил Кук. – Поскольку он попал на своей песчинке «Пересвет» в ту траекторию, что оставил после себя мой звездолёт-богатырь. Его просто туда затянуло и выкинуло в пределы моей планеты.
– А зачем тебе понадобилось вызывать свой звездолёт? – Радослав так и не получил внятного объяснения действиям Кука, хотя объяснений было много.
– Ну, ты и тупой! – разозлился вдруг Кук. – Я же говорил, что не хотел я на вашей Паралее отсиживаться. У меня тут место обжитое, вторая Родина моя. А там среди розовой и красной листвы чего я бы стал глаза свои чуждыми красотами воспалять? И не собирался я вас с собою брать. Но коли уж не прибыл ваш «Пересвет», так потащились бы к Пелагее в её заводь. Лучше бы было?
– Конечно, – вдруг задерзил Куку Андрей. – Там наша космотрасса совсем рядом, а тут мы в полном отрыве от своих. – Как и обычно не притронулись и словом к теме происхождения звездолёта Кука. Откуда он у него был?
– Тогда почему он прибыл сюда настолько раньше, чем мы его ожидали в назначенных координатах? – спросил Радослав. – И как объяснить столь необъяснимую странность?
– Этого я не знаю, – честно ответил Кук, – может, он попал во временную петлю, и его отбросило назад? Если местонахождение звездолёта Фиолета не фиксируют даже мои приборы разведывательной службы, то вывода два. Или его уже нет в наличии. Или он как-то хитро умудрился его замаскировать. В какой-нибудь подземной пещере, как и мы свой, как думаете?
– Он мог включить режим невидимости, чтобы дать искусственному интеллекту корабля возможность починить себя, – предположил Радослав.
– Это риск огромный, – сказал Андрей, – Если в процессе его нахождения внутри звездолёта, – а Фиолет не может время от времени туда не входить для слежения за восстановлением и необходимой перезагрузки центрального компьютера, – искусственный интеллект схлопнется, и тогда он окажется замурованным там без шанса выхода наружу. Тогда гибель. Он не может не понимать.
– Может, он и понимает, а выход у него какой? – продолжил Кук. – Если он считает себя оторванным от родной цивилизации, он вполне может не иметь внутреннего стимула для сохранения жизни. Или вырвется отсюда или смерть ему не страшнее, чем обитание среди чужого мира, который он не знает, не понимает.
– Короче, надо по очерёдности нам всем каждодневно патрулировать столицу, а она не так уж и велика, чтобы иметь шанс его встретить. Кроме меня. Я его не знаю, никогда не видел. Глаза архангела не тот признак, по которому можно узнать нужного человека.
– Ты узнаешь его по ботинкам, – сказал Радослав. – Наша технология. Он из них не вылезает принципиально. Там у него связь со звездолётом и прочие нужные ему для выживания штучки. У местных таких ботинок нет. Они вызывают у них острое любопытство, но и только. Что это парень на себя обул? Что за несуразицу? А потом, – да мало ли чудаков на свете,– так они думают. Тут народ в целом весьма добродушный, как я заметил. Не цеплючий до других, если они сами не цепляются.